Приехали домой. Вкусно пахло пирогом. У свекрови всегда получался очень вкусный пирог с мясом. Умылись, сели за стол.
– Ну что, сынок, – спросила мать Сергея, – как твой аукцион?
– Можно было бы и не ездить. Заранее все было известно. Сыграли как по сценарию.
– Как это не ездить? – возмутилась Света, – я великолепную шерсть купила и еще много чего.
– Ну и то хорошо, – согласилась свекровь, – шерсть и впрямь красивая. Будете в свитерах, как два ангела.
– Света, конечно, ангел. Она мой ангел-хранитель. Но я? Я на звание ангела не претендую, но от свитера не откажусь, – улыбался Сергей.
За окном уже сгустились сумерки, затих шум. Тихая летняя ночь принесла долгожданную прохладу и покой, а они втроем все сидели за столом, говорили о Москве, о Ростове, о хороших людях.
***
Трубников и Саша приехали в Запрудню вечером. Старик Шаховской ждал их. Сразу хотел посадить за стол, накормить, но они отказались. Пока еще не стемнело, хотели посмотреть дом, в котором жил его сын со своей семьей. Он повел их в дом. Их удивило множество цветов во дворе.
– Это Томка любит, то есть любила, – сказал Шаховской.
Он открыл дверь своим ключом, его руки дрожали. Зашел, включил свет.
– Заходите. Я здесь не прибирал, но вроде бы чисто. Проходите в гостиную. Томка здесь в кресле сидела, вязала. Дима на диване любил, а Сережа все время возле компьютера, играть любил. Да, я же забыл вам сказать, завтра к девяти часам меня следователь Валуев вызвал. Так что с утра пораньше уеду в Песчанокопское. Вам ключи оставлю, вы уж сами. Только не здесь, у меня, в моем доме. Пыль. Я скажу соседке, чтоб прибрала. Настя – соседка. Она цветы во дворе поливает. Огород тоже. Проходите сюда. Здесь спальня их.
Они зашли в небольшую комнату: кровать, прикроватный столик, в углу туалетный столик, шкаф. На полу ковер. Зашли в детскую. Старик увидел разбросанные игрушки и схватился за сердце. Саша отвел его в гостиную, посадил в кресло, принес воды из кухни. Присел рядом. Трубников сам осмотрел кабинет Дмитрия. Включил компьютер, ознакомился с содержимым: зерно, цены, снова зерно… Открыл почтовый ящик, спросив пароль у Шаховского. Все то же зерно. Он общался с фермерами. Чаще всех с Владимиром Болботовым.
Трубников вышел в гостиную, спросил у Шаховского, кто такой Владимир Болботов?
– Сгорел он недавно, – устало сказал старик, – пошли отсюда, уже три часа здесь, больше не могу. Никогда плаксивым не был, а тут комок в горле. Пошли ко мне, там расскажу.
Они вернулись в дом Сергея Андреевича. Он достал бутылку водки: «Помянем?» Тушенка у меня есть наша. У нас в селе производят. Говяжья тушенка. Что-то у меня открывашка из рук выпадает.