Подавившись мясом, закашлялась. Разговор что-то перестал мне нравиться. Меня заботливо похлопали по спине.
– Частично и это событие повлияло. Но мы не ссорились. Даже не разговаривали.
– Чудо, а не женщина. Даже скандалит молча.
Герман, наконец, ожил и засмеялся. Хохотал долго. Потом налил еще по рюмочке и, не чокаясь и не дожидаясь меня, выпил.
– Умеешь ты поднять настроение, Рафик. А она и вправду чудо.
– Вот и убери кислое выражение с лица. Хватит, пострадал уже.
Замахнув рюмку, быстро запихнула в рот кусочек мяса. Оно оказалось очень перчистым.
– Мама моя!
– Осторожней, красавица.
И подпихнул ко мне кусок хлеба. Пожар во рту немного успокоился.
– Хотела спросить. Я вам не мешаю? Вы так мило общаетесь, что чувствуешь себя лишней. Особенно, когда о тебе говорят, как о неодушевленном предмете. Тоже мне страдальца нашли! – и мстительно воткнула вилку в мясо. – Не было почти полтора года. Ни слова, ни весточки, ни звонка. А потом нате вам, пожалуйста, явился! «Мы к вам заехали на час. А, ну, скорей любите нас».
Пропела дурашливо и, сорвав кусок с вилки со зверским видом начала пережевывать. Дотянулась до графина с водкой, сама себе налила.
– Вот и выпью, пожалуй, за страдальцев безвинных.
Мужчины смотрели на меня, выпучив глаза от удивления. Не этого ты от меня ожидал? Думал, покаятся, приду, слезы, сопли лить буду. А фигу с маслом не хочешь? Без масла, слишком жирно для него будет.
Утерла рот ладонью, огляделась в недоумении. Зачем я здесь? Потом перевела уже помутневший взгляд на героя моего романа.
Или не героя и давно уже не романа, а глупого водевиля? Вчера точно был водевиль напополам с комедией. Во, что же превращаю свою жизнь? Притом непонятно из-за кого и из-за чего.
Посмотрела, будто вижу в первый раз. Тряхнула головой, протянула руку через стойку. Хозяин автоматически пожал ее.
– Рафик, рада была знакомству. Шашлык отменный, никогда такого не пробовала. Спасибо.
– Всегда рад видеть у себя такую красоту. Заходи не стесняйся, угощу еще и не такими деликатесами. А почему уходишь так рано? Погоди, вечер еще только начинается.
– Простите, пойду. Завтра на работу…
Прервал мою речь презрительный смешок.
– Того плотного дядечку, что я видел вчера, ты называешь работой?
Хорошо, что я уже была под градусом на тот момент, хоть какая-то анестезия. Рафик смотрел сочувственно, легонько пожал руку.
– Мне лестно, что ты проявляешь такое внимание к моей личной жизни, после столь длительного отсутствия. Но я имела в виду смену весовщиком на заводе, а потом мытье подъездов. Время знаешь такое, зарплату задерживают. Всего хорошего.