– Сейчас тебе целый веник приволокут.
– Ну и что? Пусть. У меня нет аллергии.
И устроилась опять в углу, положив под спину подушечку. Живот у меня был огромным, восьмой месяц подходил к концу. Передвигалась я немного затрудненно.
– Тебе точно двойню поставили? А то все выяснить не могли.
– Чего там выяснять? Посмотри на этот дирижабль. Конечно, двойня.
– Я сейчас в кого-то запушу подушкой за дирижабль. Да, у меня будет двойня.
– Ой, и намучаешься…
– Не каркай. Не могу же обратно отмотать и попросить одного, а не двух, – хмыкнула, вместе со мной Валя. – Зато сразу двоих. Мама обещала приехать помочь первые месяцы, пока не привыкну.
Подружка вскинула брови, зная о моих несколько напряженных отношениях с родительницей.
– Чего это она вдруг?
– Мать же она мне, а не зверь. Тем более первые внуки. Брат еще молод, детей заводить. Так, что она рада понянчить маленьких.
– Это хорошо. Хоть какая-то поддержка.
– Ага.
Помявшись немного, все же снова подняла волнующую ее тему, с того самого момента, как я сообщила о своем интересном положении.
– Герману так и не сообщила?
Только закатила глаза, показывая, как мне этот спор надоел.
– Люба! Мы уже сто раз это обсуждали. Во-первых, куда я сообщу? А, во-вторых, зачем? У него своя семья. Да, я от него беременна. И что?
– Ничего, – упрямо сдвинула брови. – Должен же человек знать, что скоро отцом станет. Это будет правильно.
– Чтобы разрывался между нами? С его то гиперответственностью я ничему не удивлюсь. Пусть занимается своей жизнью.
– Пусть хоть алименты платит.
Чуть не зарычала.
– Валя, если ты ее не угомонишь, я рожу раньше времени. А так как мы находимся далеко от города, роды ты будешь принимать.
– Не надо. Люб, оставь этот бесполезный разговор. Видишь же, что ее не свернуть. Упертая. Только зря нервы мотаете друг другу.
– Хорошо.
– Вот и ладненько. А теперь улыбнулись, мы же на отдыхе. Шашлык почти готов. Зовите детей.
Бодро толкая перед собой двойную коляску – коллеги постарались – я двигалась в сторону парка.
Воспоминание о сослуживцах, завалившихся всей честной компанией в роддом к моей выписке, вызвало широкую улыбку. Человек десять голосящих, улюлюкающих, размахивающих букетами, шарами и, кажется, даже бутылкой шампанского.
– Молодец, Светка! Как всегда план перевыполнила – сразу двойню.
– Поздравляем!
– Дайте ей хоть с крыльца то сойти!
– Не бузите, а то детей разбудите!
– Так и успокоим.
– Ага, конечно.
Умильно повздыхав над двумя кулечками в голубых одеялах, выкатили вперед их первое средство передвижения. Первую крутую тачку.
Глаза у меня от удивления были, наверное, такими же, как у нашего главного, когда он воззрился с недоумением и неверием на мой семимесячный живот. Уже тогда он был внушительных размеров. Но пока мужчина не прочитал бумажку, что я ухожу в декрет, то не замечал ничего.