– Родители Поли против того, чтобы она встречалась со мной, ты же знаешь, как они ко мне относятся.
– Как это? – растерялась я. – У вас же вроде неплохие отношения…
Дима вздохнул:
– Да понимаешь, я тут недавно оплошал, и они велели мне убираться, ну и, естественно, к Поле даже не приближаться. А Поля не хочет их огорчать, поэтому мы сделали вид, что расстались.
Я слегка растерялась.
– Странно…
– Ничего странного. Они не хотят, чтобы она со мной встречалась, поэтому мы решили притупить их бдительность. Они решат, что между нами все кончено, и перестанут ее контролировать. Мы тихонько подадим заявление, затем бухнемся старикам в ноги и покаемся. Они прослезятся, благословят нас, и мы будем жить долго и счастливо!..
Дима мечтательно зажмурился, явно представляя, как противные Разумовские пускают слезу.
Я удовлетворенно кивнула – похоже, Титов спятил. Я, конечно, знала, что любовь меняет людей, но до такой степени…
– Твой отец знает? – осторожно спросила я, сомневаясь, что Дима собирается посвящать отца в свои планы.
Титов ожидаемо поморщился.
– Сомневаюсь, что ему это интересно.
Я вздохнула и попыталась еще раз:
– А на что вы собираетесь жить после свадьбы?
– Устроюсь на работу, – беспечно махнул рукой Димка, отправляя в рот тарталетку.
И не приставай с глупостями, ясно читалось в его взгляде.
Не буду, капитулировала я.
– Ладно, я побежал, – вскочил со стула Титов. – Загляну завтра. Пока.
Я привычно поцеловала Димку на прощание и налила себе чай.
Сентябрь еще не вступил в свои права, поэтому на улице ярко светило солнце и слышались веселые детские голоса, перемежаемые редкими окриками матерей и лаем собак.
Мысли крутились вокруг Димы и Поли. Интересно, как эти двое умудряются уживаться вместе? Характером Поля немного похожа на меня, а я прекрасно помню, что я чувствовала, когда в первые месяцы нашего знакомства Титов пытался уговорить меня прыгнуть с парашютом, попробовать жаркое из гадюки, поучаствовать в уличных гонках… К счастью, Дима быстро понял, что все эти занятия не вызывают у меня энтузиазма и отстал. Чего нельзя сказать о кошмарах, преследовавших меня еще полгода. Бедная Полечка…
Утром я рано встала, позавтракала и прогулочным шагом пошла на занятия. Мне нравится раннее утро, когда солнце только-только появляется на горизонте, дует прохладный ветерок, поют первые пташки, и идиллию не нарушает шум машин. В такие моменты меня наполняет необычайная легкость, мысли витают где-то далеко, и время летит незаметно.
Новый преподаватель по социологии Владимир Григорьевич, пришедший только в этом году, пришелся всем по душе: среднего роста мужчина чуть больше сорока лет, с очками на носу и аккуратной бородкой хорошо знал свой предмет и умел его преподнести. На его лекциях была та самая, особенная тишина, когда слышен лишь шелест переворачиваемых страниц и негромкий голос преподавателя.