– Наверное, мы плывём за солнцем! Пытаемся догнать то, что догнать невозможно, – говорю я.
– Хорошая метафора, – улыбается она. – Это правда. Вот уж за чем нельзя угнаться, так это за уходящим солнцем.
– Тут важен сам процесс. Если погрузиться в эту погоню с головой, можно получить настоящий кайф. – Я перехожу на шёпот. Мои губы в сантиметре от маленького розового ушка, в мочке которого весело поблёскивает бриллиант.
Она медленно водит головой, и сладко улыбается, словно слушает приятную музыку.
– С головой погружаться опасно. Можно утонуть. – Она тоже переходит на шёпот.
– А я уже не против. Готов утонуть…как этот…в Титанике…
– Как Леонардо Ди Каприо? – Светка заливисто хохочет. – Точно! А давай попробуем как они…
Я сразу же понимаю, что имеет ввиду Светка. Мы идём на самый нос, хромированные перила которого увенчаны сверкающим шпилем. Я подсаживаю Светку, так, что её ноги в сабо, оказываются на второй от самого верха перекладине, обхватываю её за талию и складываю руки в замок чуть выше живота. Она раскидывает руки в стороны и радостно визжит!
– Славка, ты не представляешь, как классно! Смотри, там внизу моя тень!
Я выглядываю из-за её спины. На самом деле, по позолоченной солнцем воде, словно большая парящая птица несётся Светкина тень.
– Кла-асс! – ору я и крепче прижимаю её к себе, уткнувшись носом в разрез на спине. Меня обдаёт приятным исходящим от неё запахом духов и женского тела вперемешку.
Гремящий на всю реку голос Жени Белоусова обрывается и после секундной паузы мы слышим знакомые звуки. Это мелодия из фильма «Титаник».
– Ты это слышишь?! – восторженно кричит Светка.
Конечно слышу. Ах ты ж Буратина, сукин сын. Он же всё это время наблюдал за нами из рубки. Нос яхты с капитанского мостика виден как на ладони.
Теперь и в самом деле всё как в том фильме. Мы отдаёмся этому волшебному полёту под навевающую приятную печаль музыку. Всё так же недолговечно и кратковременно, как в том фильме, и наш «Титаник» рано или поздно должен пойти ко дну, а если точнее, развернуться и нести нас к привычной рутине.
Она визжит, стонет от удовольствия, и я чувствую едва уловимую вибрацию, исходящую от этого тела. Это ток, который проходит сквозь меня, заставляет мелко дрожать, выходит на поверхность кожи, превращая её в гусиную. Я хочу, чтобы этот полёт длился целую вечность, но он заканчивается вместе с композицией.
– Я замёрзла! – Светка прыгает в мои объятия, и я нарочно очень медленно опускаю её на палубу. – Холодно! – она зябко ёжится.
– Сейчас я тебе плед принесу.
– Нет пойдём в помещение. Я бы чего-нибудь перекусила.