Вот тут я охуел. Дядя Коля мой крестный. Слишком много всего за один вечер.
– Сначала я хотел пойти к Петру Ильичу. – Задумчиво и тихо произнес я.
– Вот тогда, мы бы даже до Украины, не успели бы смыться. – Сказал Вадим.
Он захлопнул кейс и бросив его обратно в сумку, швырнул туда мусорный мешок и застегнув вышел из квартиры. Мы сидели в полной тишине еще минут десять, пока у дяди Коли не раздался телефонный звонок.
– Ну вот и все. – Сказал он. – Все улики в безопасности. И теперь ты можешь быть свободен. Иди… – Он махнул глушителем в сторону двери.
И я ушел. Ушел как побитая собака, сопровождаемая брезгливыми и отверженными взглядами. Я сел на байк и уехал в темноту ночи…
* * *
Я не мог уехать из города, так как был под подпиской. Зато я смог проследить за этой неуловимой четверкой. Но толку от моей слежки не было никакого. Они ничем себя не выдавали. Дядя Коля большую часть времени сидел дома или ковырялся во дворе. Иногда к нему приходила Аврора. Я не мог наблюдать за двумя квартирами одновременно, но один раз пронаблюдал, как Лера с Вадимом поехали в Воронеж и зашли в ресторан. Дальше смотреть за ними было бессмысленно, и я вернулся в Комли. Два раза меня вызывали на допрос, но ничего нового, я сказать им не мог и до суда, они про меня забыли. Я долго проворачивал различные варианты, как выкрутится и заставить их сознаться, но во всем выходило, что виноватым, окажусь больше я сам. Проработав до конца месяца, я уволился из ЧОПа и переехав в Комли, поселился у Пашки. Он предлагал мне поработать у отца, но я не согласился. Зато, я подарил ему дедовский тоннель со складом под гаражом. Чтобы перевезти все запасы к Пашке, нам потребовалось сделать три рейса на его «фольксвагене». Радости Пашки не было предела.
– Да это же раритет. – Восторженно орал он. – Мы на этом кучу бобла сделаем.
Мне было хорошо от того что друг доволен. Хотя бы кто-то доволен от того, что я есть на этом свете.
Съездил в Глуховку, что бы попробовать как-то договорится с Кнутом и Шмелём и тут меня ждал облом. Оба сказали мне, чтобы я не впрягал их в свои дела. Посидеть, выпить, пожалуйста. Но без ментов. Один раз навестил дедовский дом. А на обратном пути, меня остановила бабка Раиса. Прижимая сухие, морщинистые ладони к щекам, посетовала на алкаша Вову. Сказала, что приезжали к нему полицейские и что-то спрашивали обо мне.
– Только что он скажет, пьянь подзаборная. – Скрипела она. – Вылупил свои моргала и башкой кивает. Я им справку показала, что он не в себе, они и уехали. А что случилось то?
– Да все нормально. В дом к деду кто-то залез, перевернул там все. Ну я заявление в полицию написал. – Врал я, прямо смотря в честные и выцветшие от прожитых лет, глаза старухи. В тот момент, я возненавидел Леру. Но ещё больше я ненавидел дядю Колю. Почему, чтобы создать себе благополучие, за это должен кто-то расплачиваться?