Геральт молчал. Король сказал:
- Потому что я уверен: она страдает. Правда?
Геральт не спускал с него своих проницательных глаз. Он молчал, не пошевелился даже, но Фолтест знал. Знал ответ.
Геральт смотрел из окна покинутого людьми дворца. Быстро сгущались сумерки. За озером тускло поблескивали огни Стужни. Вокруг дворца раскинулась пустошь - полоса ничейной земли, которой город шесть лет отгораживался от смертельной угрозы; там ничего не осталось, кроме развалин, рухнувших крыш и остатков сгнившей ограды. Дальше всего, на противоположный конец города, перенес свою резиденцию король - мощная башня его нового дворца чернела на фоне посеревшего неба.
Ведьмак вернулся к запыленному столу посреди пустой запущенной комнаты, где он неспешно, спокойно, старательно готовился к работе. Он знал: времени у него достаточно. Упырица покинет саркофаг не раньше полуночи.
Перед ним стоял небольшой ящичек. Ведьмак открыл его. Внутри, в выложенных сухими травами гнездах, стояли флакончики из темного стекла. Ведьмак откупорил три из них, выпил.
Поднял с пола продолговатый сверток, обернутый овечьей шкурой и перевязанный ремнями. Развернул его, достал меч с узорчатой рукояткой, в черных блестящих ножнах, украшенных рядами рун и магических знаков. Обнажил его. Лезвие сверкнуло чистым зеркальным блеском. Клинок был из чистого серебра.
Геральт прошептал заклинание, выпил еще два флакона, при каждом глотке прикасаясь левой ладонью к рукоятке меча. Потом закутался в свой черный плащ, сел. На полу.
Ни одного кресла в комнате не было. Как, впрочем, и во всем дворце.
Он сидел не шевелясь, закрыв глаза. Его дыхание, ровное вначале, вдруг стало учащенным, хриплым, сбивчивым. Потом и вовсе прервалось. Напиток, с помощью которого ведьмак полностью контролировал работу всех органов тела, состоял главным образом из черемицы, дурман-травы, боярышника и молочая. Другие его компоненты не имели названий ни на одном человеческом языке. Геральт был приучен к нему с детства, но для любого непривычного человека напиток этот стал бы смертельным ядом.
Ведьмак резко обернулся. Его обостренный сейчас до немыслимых пределов слух уловил в тишине шорох шагов на заросшем травой подворье. Это не упырица. Еще не полночь. Геральт опоясался мечом, спрятал свой сверток в разрушенном камине и бесшумно, словно нетопырь, спустился по лестнице.
Во дворе еще хватало света, чтобы пришелец мог разглядеть лицо ведьмака. Пришелец - это оказался Острит - шарахнулся, невольная гримаса страха и омерзения перекосила его губы. Ведьмак криво усмехнулся - знал, как сейчас выглядит со стороны. Смесь белладонны, аконита и волчьей ягоды делает лицо белым, как мел, а зрачки расплываются во всю радужку. Но зато выпивший настой видит как кошка в непрогляднейшей темноте. Что сейчас Геральту и требовалось.