"Терем" Лесовичка оказался красочной развалюхой, подпертой жердями. Крышу явно чинили часто и с помощью подручного материала. Стены были обшиты кожами, смахивающими на свиные. Перед хатой стояла деревянная конструкция в виде перекладины на двух кольях, невысокий стол и пень с воткнутым в него топором. За хатой виднелась печка из камня и глины, на которой стояли большие закопченные чугуны.
– Вот и дом Старичка-Лесовичка. – Старичок не без гордости ткнул клюкой. – Здесь Старичок-Лесовичок живет-поживает. Здесь спит. Здесь готовит себе еду. Если есть из чего готовить. Труд. Великий это труд – добыть пищу в дебрях. А любит ли девушка-странница перловую кашу?
– Любит. – Цири снова сглотнула. – Девушка-странница любит все.
– С мяском? С жирком? Со шкварками?
– Ммм...
– А не видать, – Лесовик окинул ее оценивающим взглядом, – чтобы девица-красавица последнее время часто мяском-то и шкварками баловалась, нет, не видать. Худенькая такая, худобущая. Кожа да кости! Хе-хе! А это что такое? Ну, у девицы-странницы-красавицы за спиной?
Цири оглянулась, позволив себя купить самым древнейшим и самым примитивнейшим фокусом.
Страшный удар сучковатой клюкой угодил ей прямо в висок. Рефлекса хватило лишь на то, чтобы поднять руку, рука частично амортизировала удар, способный раздробить череп, как куриное яйцо. Но все равно Цири оказалась, на земле – оглушенная, ошарашенная, полностью дезориентированная.
Старичок-Лесовичок, ощерившись, подскочил к ней и прошелся клюкой еще раз. Цири снова успела заслонить голову руками. В результате обе руки бессильно повисли. Левая почти наверняка была сломана, кости запястья, вероятно, потрескались.
Старичок-Лесовичок, прыгая, подлетел к ней с другой стороны и саданул клюкой в живот. Она крикнула, свернувшись калачиком. Тогда он ястребом кинулся на нее, перевернул лицом к земле, прижал коленями. Цири напружинилась, резко дернулась назад, промахнулась, нанесла сильный удар локтем. Дед яростно гикнул и треснул ее кулаком по затылку с такой силой, что она зарылась лицом в песок. Схватил за волосы и прижал к земле носом и губами. Она начала задыхаться. Старик наклонился над ней, все еще прижимая голову к земле, сорвал со спины и отбросил в сторону меч. Потом занялся своими брюками, отыскал застежку, расстегнул. Цири взвыла, давясь песком и отплевываясь. Он прижал ее сильней, лишил возможности двигаться, закрутив волосы в кулаке. Сильным рывком стянул с нее брюки.
– Хе-ха, – заныл он, со свистом дыша. – А недурная попка попалась Дедушке-то! Ху, хууу, давненько, давненько Дедушка таких не пользовал.