— Я не знаю, кто купит лошадь, которую я вырастил с такой историей выступлений.
— Он — быстрая лошадь, — отвечаю я. — Ему просто нужно еще немного подрасти.
— Он должен выступать лучше, чем сейчас. Он отпрыск Мановара и Насруллы.
— У него просто неудачный выход из стойла.
— Его уже несколько раз тренировали покидать стойло, — мы стоим так близко, что я могу посчитать веснушки на его носу. Увидеть крапинки серого в его голубых глазах.
— Я люблю Звезду, но папа думает, что мне стоит его продать, чтобы окупить некоторые затраты. Сократить потери.
Воспоминания о Муншадоу врывается в мои мысли. Она брыкалась и кричала, пытаясь убраться подальше от странных мужчин, которых она не знала, пытаясь добраться до меня. Я с трудом сглатываю и стараюсь сосредоточиться на настоящем.
— Пожалуйста, не продавай Звезду, — спокойно говорю я. — Он мне нравится таким капризным, какой он есть.
— Хорошо, что я сейчас здесь главный, потому что не могу продать его. Я не могу провалить это дело, не выплатив зарплату рабочим. Никто не будет уважать меня как владельца. Может твои тренировки со Звездой приведут его в форму для гонки в Киниланд на следующей неделе.
Я двигаюсь ближе к Джеку, попадая в его личное пространство, как тогда со Звездой.
— Значит ли это, что я получила работу тренером?
Он шагает ближе, на этот раз вторгаясь в мое личное пространство.
— Думаю, это довольно очевидно, что ты получила работу.
— Да! — кричу я и прыгаю в объятья Джека, обнимая его за шею. Мое сердце расширяется, когда понимаю, что Джек обнимает меня. Он прочищает горло, и я незамедлительно его отпускаю, омертвев.
— Прости.
Он нежно похлопывает меня по плечу.
— Тогда увидимся завтра?
— Да, сэр.
— Перестань называть меня “сэр”, — он мягко смеется и смотрит мне в глаза и мне кажется, будто все остановилось. Ветер прекратил шуршать травой. Мы оба прекратили дышать. Единственное, что осталось, — горящие звезды.
Сердце пускается в пляс, когда он подходит еще на один шаг ближе и мягко прижимает меня к белому забору.
— Эй, — произносит он. Его пальцы слегла касаются моих щек. Он пристально смотрит на мои губы, заставляя меня пылать. Святые угодники, что происходит-то!
Чтобы удержаться, я хватаюсь за его плечи, тяжело дыша и вдыхая аромат жимолости и мыла. Забор царапает мою спину. Что сказал бы Джек, если бы нас здесь поймали? Я отталкиваю его до того, как что-нибудь случилось.
— Что не так? — шепчет он ошеломленно, захватывая своими руками мою талию.
— Джек, нет.
Только услышав мой отказ, он резко убирает от меня руки и поднимает их вверх.