– А может ты в сговоре с маньяком и потешаешься над нами на пару с ним.
– Это не так, у меня семья, ребенок, я дорожу ими. И больше всего на свете боюсь сделать им больно.
– А как же твоя тяга к убийствам? Неужели прошла? Не верю ни единому слову. На моей двадцатилетней практике не было случая, чтобы маньяк пришел сдаваться с повинной, каждый скрывался от возмездия. Ни один из них не смог подавить в себе жажду убивать. Ни один не пришел и не попросил запереть его в камере, потому что он боится убить кого-нибудь. Все шли и убивали, это дает им наслаждение, от которого они не в силах отказаться ни под каким предлогом. А ты мне тут хочешь сказать, что такой уникальный, справляешься своими силами с жаждой крови. Ты бы поверил на моем месте? Думаю, нет.
– Да, мне очень тяжело держать себя в руках. Но я же лечусь. Я добровольно прохожу медикаментозное лечение у психиатра. Если бы я сам не пришел в психушку и не рассказал о своей проблеме – то и здесь бы сейчас не сидел. Но я выбрал более трудный путь, зато справедливый и правильный, на мой взгляд. Я не убийца, я живу не со своим разумом и очень хочу от этого избавиться. Можете спросить у моего лечащего врача Волкова. Я готов даже на стационарное лечение, лишь бы избавиться от этой ноши. Вы себе и представить не можете с каким грузом на душе я живу на протяжении последних десяти лет. С того момента, как увидел ту мертвую девушку в парке. Можете мне не верить. Конечно же я не уникальный, просто я хочу быть нормальным человеком. Жить как все. Растить своего ребенка. Зверь, поселившийся у меня внутри сжирает мою душу, убивает во мне надежду на нормальную жизнь. – и тут Саша расплакался, как мальчишка. Пронину стало немного совестно. Он не предполагал, что Коновалов испытывает настолько глубокие переживания. Но и бдительности следователь не терял, в этом кабинете подозреваемые и не такие фокусы выкидывали.
– Ладно, ладно. Перестань. Иди домой и никуда не выезжай из города. – чуть смягчившись сказал Пронин.
Саша вышел не попрощавшись.
Пронин сделал запрос на фабрику, которая выпустила партию черных курток той самой фирмы, что была на убийце. Ответ пришел очень быстро. Из справки следовало, что партия курток черного цвета была выпущена в количестве ста пятидесяти штук. Все куртки были распространены по магазинам города, по десять курток в каждый магазин. Итого пятнадцать магазинов в разных районах города. Чуть позже пришло подтверждение о рекламе этих курток. Рекламу действительно крутили на местном канале на протяжении месяца, в ней говорилось о невысокой цене и практичности в эксплуатации куртки. Такую куртку действительно мог купить кто угодно.