– Что же это такое? – нервно воскликнул воевода.
– Всем в укрытие, – кричал генерал.
Первые шары приземлились где-то в центр лагеря и моментально на их месте выросли огненные грибы, поглощающие всё, что попало в их пылающие объятия. Вспыхнули палатки. Послышались душераздирающие крики заживо сгорающих солдат.
Затем на землю упали остальные, сея ужас. Лагерь полыхнул красным пламенем. Вансель от безысходности даже не мог ничего предпринять, до такой степени ужасающей была атака.
Не успели воины Семи Вершин вздохнуть после первой атаки, как в небе снова появились адские шары. Они, врезаясь в землю, оставляли после себя в небе красивые следы из искр, а на земле – смерть.
– Нужно уходить, – странно спокойным, для такой ситуации, голосом сказал охранник генерала.
– Трубите отступление, – скомандовал Вансель, выйдя из ступора.
Остатки армии вышли из полыхающего лагеря, уходя как можно дальше от разбушевавшегося пожара. Пытаться тушить огонь была глупая затея, поэтому солдаты, сжав зубы, уходили, бросив имущество и боевых товарищей.
Отойдя на приличное расстояние, они ещё долго смотрели на то, как догорал их лагерь, освещая округу. Даже в эти тяжёлые минуты поражения Вансель приказал воинам рассредоточиться по периметру во избежание внезапной атаки тех самых лучников, которые отвлекли их от основной атаки. Но на упавших духом солдат никто не нападал.
– Всё. С меня хватит, – горестно заявил величайший из генералов.
***
Незадолго до очередного поражения Ванселя, Бату сидел в удобном кресле в компании своего наставника. Они пили вкуснейший чай и не торопясь разговаривали, параллельно наблюдая за тренировкой молодых бойцов.
– Твои наниматели не обижают тебя? – вдруг спросил наставник.
– Да вроде бы нет, – не понял вопроса Бату.
– Молва о них ходит не очень хорошая, – прищурился старик.
– Да мне то что? Платят золотом. Не скупятся. Я с ними в хороших отношениях. Даже побывал в Машбере. Красиво там.
– Это с виду красиво. А вот сами люди плохие, – не унимался наставник.
– Я же наёмник, мне то что, плохие они или хорошие? Вы же меня учили не переплетать эмоции с работой.
– Учил. Но ты, в каких отношениях с Моисеем?
– В дружеских, – чуть помедлив, ответил парень.
– Вот. Значит, спутал личное и работу?
– Получается так, – признался Бату.
– Плохо получается, сын. Моисей не тот человек, с которым дружбу нужно водить. Оступишься один раз, он тебе спуску не даст. Поверь мне, я знаю, о чем говорю, – предостерёг старик.
Хотя разговор и происходил не навязчиво, Бату понял, что всё серьезно, так как наставник назвал его сыном. Он называл его так только тогда, когда пытался обезопасить от чего-то.