* * *
Предположим, ты вышел из дома, из поезда, из автобуса, доставляющего пассажиров от трапа в зону прилёта аэропорта, из кинотеатра имени почему-то Котовского, где по пятницам так называемый «киноклуб», там показывают скучные сложные фильмы, потом их станут называть «кино не для всех»; в общем, ты вышел во двор, засаженный старыми липами, эвкалиптами, рододендронами, нет, стоп, куда тебя понесло, только липами он засажен, откуда здесь эвкалипты, выходи давай на перрон, ты приехал, конечная, надо найти носильщика, у тебя целых шесть чемоданов, я тоже не знаю, зачем тебе столько, но они у тебя уже есть. Соберись, открывай глаза, просыпайся, предположим, ты вышел всё-таки из автобуса, это проще всего: аэропорт, зона прилёта, очередь на пограничный контроль, пока будешь стоять, я успею вспомнить, или просто придумать, какой фильм мы с тобой тогда вместе смотрели в кинотеатре Котовского в пятницу двадцать третьего декабря тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года; ну слушай, не придирайся, откуда я знаю, почему обязательно надо встречаться той давней зимой, просто так получилось, так всегда получается, что ни делай, куда ни беги, мы встречаемся именно там. Ладно, хочешь, попробуем переиграть, предположим, ты летом выходишь во двор, где растут высокие старые липы, а на клумбах – ночная красавица и душистый табак, и воздух такой упоительно свежий, какой бывает только ночью в приморском городе после жаркого летнего дня, майским утром, в конце декабря, когда с моря дует тёплый западный ветер, главное, поскорей хоть куда-нибудь выходи, я стремительно приближаюсь, я уже почти есть. Предположим, ты выходишь на улицу летом, в мае, всё-таки в том декабре, видишь меня, узнаёшь, вспоминаешь, даже успеваешь спросить: «Где твой серп?» – вопрос риторический, ты всегда зачем-то его задаёшь, поэтому я не отвечу, а просто скажу: «Наконец-то», – скажу: «Пошли выпьем, с меня причитается», – скажу: «Я соскучился», – скажу: «Давай ещё раз сыграем, только чур теперь ты будешь смерть».
Шёл по улице тёплой осенней ночью, никуда, низачем, просто так, потому что приехал на выходные развеяться в город, где не был с детства, ничего особенного не ждал, а здесь оказалось так здорово, что остался бы ещё на неделю, даже на месяц, да просто пожил бы тут пару лет, но ничего не получится, дома гора работы, и Надя психует, как всегда, когда он уезжает один. Короче, завтра днём самолёт, поэтому Эрик решил гулять до последнего, в смысле, пока ноги держат. Ну, они молодцы, держали пока.
Шёл – не пьяный, не трезвый, последний коктейль был часа два назад; не счастливый, не грустный, никакой, опустошённый обилием впечатлений, усталостью, и лёгким похмельем, замедлявшим движение мыслей, как будто думать – это идти по горло в воде. В юности в такие моменты Эрик всегда начинал рисовать; умел бы тогда столько, да хоть половину того, что сейчас, тем картинам цены бы не было. А так её тоже нет, но совсем в другом смысле. Не стоят они ни черта!