На улице давно рассвело. Улица жила повседневностью, в которой с тобой ничего не может случиться.
Терпеть больше не было сил. Я схватила фен с туалетного столика, и, отойдя немного в сторону, открыла им дверь.
В коридоре горел свет. Никого. По новой затрещал будильник. Я настороженно посмотрела в сторону кухни и прошмыгнула в туалет.
Собиралась судорожно с открытой входной дверью. Я лишь поверхностно осмотрела квартиру, но явных следов чужого присутствия не увидела. И все же я побросала в дорожную сумку пару сменных комплектов одежды. Решила, что с уже с дороги напишу подруге.
Выскочила из подъезда и побежала в сторону метро. Оказавшись на безопасном от своего дома расстоянии, набрала подругу.
"Номер не существует", – услышала в ответ.
Попробовала еще несколько раз. Результат тот же. И в этот момент мой телефон зазвонил. Я увидела имя абонента и похолодела.
Я удалила этот номер два месяца назад. Сразу после похорон.
Это были самые странные похороны, на которых я была.
Юлькина мама, после того, как Юлю признали погибшей, решила похоронить куртку и платок – последние вещи, которые надевала Юля.
Полиция вещи долго не отдавала. Крупный потеющий следователь с красными глазами сильно пьющего человека часто показывал их поочередно то мне, то Костику. Мы с ним, как эти вещи – коричневая кожаная курточка и темно-синий шелковый платок – последние, кто видел Юльку. Я бы добавила "живой". Но и мертвой я ее не видела.
– Узнаете? Эти вещи оставила у вас Юлия Александровна Воронова? Почему она не надела их, уходя?
Когда он спросил меня об этом в четвертый раз, захотелось закричать: "Нет, я впервые вижу эту куртку. Я знать не знаю, что в кармане лежит пуговица от блузки, которая оторвалась у меня дома, и Юлька собиралась пришить ее, когда вернется".
– Да, конечно. Это вещи Юли. В тот вечер было очень тепло. Юлька выскочил из дома ненадолго. Она курила. Сигареты закончились. Юлька пошла в ближайший супермаркет.
У следователя не было платка. И мелкие капли пота, то и дело выступающие на лбу, он, не задумываясь, вытирал рукавом. Потом облокачивался о стол. Я заметила, что стол возле его руки стал мокрым.
– Во сколько это произошло?
И на этот вопрос я уже отвечала. Юлька ушла от меня часов в шесть. Не позже. Было раннее лето, и на улице еще светило солнце. Мы с Костиком даже не вышли ее проводить в коридор. Она сама захлопнула дверь: "Я скоро". Да, так она и сказала: "Я скоро".
Больше мы ее не видели. От Юльки осталась только коричневая куртка и синий шелковый платок. Их через пару дней забрала полиция. А еще через несколько лет Юлькина мама заботливо положила их в дорогой из хорошего дерева гроб, чтобы похоронить вместо Юльки.