– Почти, сейчас эти камни поставлю на пять минут, и пусть потом их собирает воронье! – рычит Голубев, заводя небольшой будильник китайского производства. Корявые пальцы предназначены разрывать и ломать кости противника, поэтому с трудом управляются с мелкими деталями.
– Взрывчатка, что ли? – спрашивает тетка. – Тогда надо собираться, не следует в ночнушке по Шуе бегать, все-таки пожилая дама.
Сухонькая фигурка поднимается с кровати и вытаскивает из осколков стекла цветастый халат, тот самый, который мы собрали ей в дорогу.
Такие спокойные. Такие невозмутимые.
Словно зря я куда-то летел и напрасно переживал за тетю. Тётя и оборотень. Оборотень и тётя, деловитые, сосредоточенные. В голове также мутит. Пол покачивается под ногами.
– Может, вы объясните, что происходит? – я медленно смещаюсь к окну.
– Там они стоят, – Голубев кивает на улицу. – Никуда не делись, можешь помахать рукой.
Я так и делаю – открываю окно и машу рукой троице. Рука перехватывает брошенный арбалет, тетива оказалась взведена. Вижу, как кривится лицо Иваныча, всё-таки заговоренная медь даже в спокойном состоянии жжет ему руки. Стрела скользит в ложе, и я наставляю оружие на Голубева.
– Так что тут происходит? – на этот раз я стараюсь сделать голос более требовательным.
– Вы все-таки смогли его достать? – восхищенно ахает тетка, глядя на арбалет.
– Тетя, отойди от него! – приказываю я и чувствую, как снова накатывает слабость и больничная палата начинает вращаться, как центрифуга.
– Отойди, тетя Маша, дай мне ему все объяснить! – оборотень скользит в сторону. Прицел следует за ним.
– Саша, не стреляй. А ты, Володя, постарайся объяснить быстрее, а то скоро шарахнет! Судя по Сашке, она близко! – тетя запахивает халат.
– Я хочу тебя защитить, – рычит оборотень с пятном на лбу. – И всегда этого хотел невзирая ни на что.
– Но как же так? – я растерянно оглядываюсь на тетку, та кивает в ответ.
Ответить мне не успевают – дверь распахивается от мощного удара снаружи.
– Предатель! – шумом обвала в горах вырваются слова из огромной пасти. – Теперь я знаю, кто мешал нам захватить охотника.
– Так вот кто скребся за дверью, – скалится «Голубев».
Тетка, пятясь, отходит ко мне. Огромный черный оборотень на две головы возвышается над серым. Я чувствую, что теряю сознание. Я впиваюсь ногтями в ладони, до крови прикусываю губу, и боль слегка отрезвляет.
Это самый большой оборотень из всех виденных мной. Даже больше берендеев.
Я перевожу арбалет на ворвавшегося перевертня. Огромные лапы походят на стволы деревьев, когти по длине равняются хорошим ножам. Когда черный оборотень хрипло вздыхает и выпрямляется, то кажется, что половина палаты заполнилась одной этой тушей. В нашу палату заглядывают ещё перевертни…