– Ну, так что, я заниматься? – я весело вскакиваю из-за стола, ловлю брошенную чашку и в нее же влетает нож.
– Давай завтра, только старайся не показываться людям на глаза. Знают, но пусть не видят, что ты вытворяешь. Занимаешься на воздухе так же по ночам, днем же в своем бунгало, как будешь нужен – позову. Зато сегодня можешь отоспаться на нормальной кровати. Руки помой! – увидев, с какой скоростью я двигаюсь в сторону мягкой лежанки, окрикивает тетя.
Ночи укорачиваются, и я меньше и меньше нахожусь на улице, чтобы не быть увиденным случайным глазом. Тетя же с каждым днем становится мрачнее и печальнее. Я смог-таки выпытать причину беспокойства – оказалось, что от охотников в России осталось не больше сотни человек.
Охотники пропадали один за другим на протяжении долгой зимы. На врага ставили засады, но похититель словно чуял их и обходил стороной. На месте пропажи не находили никаких следов, ни запаха, ни крови жертв, ни царапин от когтей – охотники тихо исчезали, также, как и их ученики.
Тетя ездила к Иванычу, общалась по поводу пропажи охотников. Кряжистый учитель двух веселых парней тоже ничего не знал о том, кто похищает охотников.
Перевертни и берендеи сами находились в недоумении по поводу происходящего. Главы кланов собирались на огромный сход, но никто ничего не мог сказать о происходящем. Решили взять под наблюдение оставшихся охотников.
Тетя Маша отказалась от надзора, мол, и так немного жить осталось – лучше в схватке помереть, чем в теплой постели, но всё-таки мы нарастили ещё два защитных круга. Ворох медных игл расположился по лесу, дороге, часть ушла под воду в реке. Мы окружили себя заговоренной защитой от любого вида оборотней, но я иногда ловил встревоженный взгляд тети.
Тренировки с каждым днем становятся жестче. Марья Михайловна бьет в полную силу. Я редко ложусь спать без огромного бланша под глазом или синяков на ребрах. Приходится постоянно быть настороже, неизвестно когда полетят предметы, или какой будет ужин.
Я прокачиваю лечение, травоведение, духовную сущность… Я металл… Я непобедимый охотник…
Тетя старается разнообразить меню, да и меня, за компанию. И я не знаю наперед – чистая еда или с добавлением таинственных трав, от которых кожа покрывается зудящей сыпью, или же, после скудного обеда, в глубокой задумчивости просиживаю в туалете долгое время.
– Совести у тебя нет! – кричу я ей из туалета.
– Совесть есть, а вот времени нету! Ты не рассиживайся долго, а то кишки вылезут. Про лечение тебе говорила, пока не вспомнишь, как выздоравливать, так и будешь стрелять в пучину! – тетя спокойно копается на грядках.