Охотник (Калинин) - страница 41

Юля испуганно смотрит на меня, как на чудовище. Как на монстра, что убивает всех на своем пути. Испуг и одновременно отвращение читается в её взгляде. Она даже не пытается прикрыться, забыв о своей наготе.

Как ей объяснить, что на самом деле произошло?

– Ка-ак ты себя ч-ч-чувствуешь? – слова выдавливаются по капле.

Усталость накрывает тяжелым пологом. Сейчас бы лечь и забыться.

Рядом с трупами.

Неважно.

Но ещё нужно завершить начатое.

– Я в порядке, а ты весь в крови… Что случилось? Что с ними? – Юля показывает на лежащих оборотней.

– Юля, я должен… закончить одно дело. Проверь, пожалуйста, как там твои… друзья! – рука скользит по игле.

Остается нанести два удара.

Только бы девушка отвернулась.

Карие глаза сверкают, и Юля бросается к лежащей паре. Тихо приговаривая, она пытается привести их в чувство.

Мне хватает этого времени, чтобы успокоить оборотней навсегда. Навсегда. Твари больше не будут ходить по земле…

В голове всё крутится, руки трясутся как у эпилептика, в ноги налили раскалённого свинца.

Убрать эту мерзость, утащить в кусты, а после похоронить!

Чтобы случайно не наткнулись дети, чтобы не возникало вопросов у взрослых…

Вдох и выдох.

Шаг за шагом, кровь окрашивает траву в грязно-бурый цвет… тянутся мятые полосы… выскальзывает из рук ещё теплая кожа.

Второе тело падает в небольшой овражек и ложится поверх первого. Не до порнографии, нужно закрыть от случайных глаз. Кто-то бросает сверху ветку.

Юля!

– Они очень плохие люди. Я не оправдываю тебя, Саша, но ты иначе не мог.

Странно такие речи слышать от девушки, я думал, что Юля завизжит, убежит, или ударится в слёзы. Красавица, что снилась мне по ночам, стоит рядом и помогает закидывать трупы травой и ветками.

Я жестом показываю, что хватит.

Отходим на десяток метров, и я падаю на колени. Юля обеспокоенно подхватывает меня, опускается рядом.

– Как твои друзья?

– Понемногу приходят в себя, я волнуюсь больше за тебя. Снимай майку, я обработаю раны. Ох, и ничего себе, – вырывается у неё при взгляде на мою спину.

Я весь один сгусток боли, поэтому не ощущаю, что там…

Разодранная в клочья майка предвещает мало хорошего. Юля отбегает и возвращается с автомобильной аптечкой.

– Не дергайся, сейчас будет щипать! – её прохладные пальцы скользят по спине.

От нежных прикосновений боль отступает. В голове всё шумит, когда по спине прокатываются капли лавы. Я слышу, как шипит перекись водорода на краях раны.

– Тебе срочно нужно в больницу! – безапелляционно говорит Юля.

– Ничего, на мне заживает как на собаке. Как ты здесь оказалась? И почему в такой компании?