Открыв было рот, Василий Владимирович хотел объяснить растерянной пострадавшей свою полную непричастность к беде, что с ней приключилась, но его опередила более расторопная сотрудница летной компании.
– Извините, – начала она свой разъяснительный монолог, направленный, скорее, на сглаживание неприятного инцидента, чтобы – не дай Бог! – не родилось какой-нибудь жалобы как с одной стороны, так и, в то же время, с другой, – но мужчина здесь совсем не причем – причиной Вашего заточения послужила неисправность замка, неожиданно заклинившего изнутри, что, кстати, раньше с ним никогда не случалось; наверное, все в этом мире рано или поздно приходит в негодность, и вот в конце концов настала очередь туалетной двери; однако, странное дело, я никак не пойму, как такое возможно, но, застопорившись изнутри, ручка легко открылась снаружи. Еще раз простите; я понимаю, что Вам до наших технических проблем нет никакого дела, и если я что-то могу для Вас сделать?..
– Нет, пожалуй, что нет, – не дала ей договорить столь пылкую речь уже полностью пришедшая в себя сотрудница МИДа, с помощью Красавиной поднимаясь из лежачего положения, – я сама, по обыкновению, могу о себе позаботиться, а если что… – тут она кивнула в сторону высокопоставленного военного, настойчивым взглядом ища у него поддержки, – мне окажет содействие мой давний знакомый – ведь так, господин генерал-лейтенант?
– Разумеется, – ответил Востриков, отведя в сторону взгляд, не выдержав на себе уж очень напряженного взора, – разве я смогу, Мария Антоновна, оставить Вас без внимания; но, возвращаясь к нашему вчерашнему разговору: почему Вы ко мне не прислушались и, еще до конца не придя в себя, отправились в это тяжелое путешествие?
– Потому что погибла моя дочь, – простодушно ответила в обычной жизни надменная женщина, но, при воспоминании о Кристине, непроизвольно придававшая себе печальное выражение, – думаю, что если меня кто сейчас и поймет, то это будете именно Вы, господин генерал. Вместе с тем, как теперь оказалось, я совсем не готова к такому опасному «приключению» и, наверное, по приезду в Калининград сразу же отправлюсь назад, чтобы не осложнять Вам своим присутствием и без того сложный розыск.
– Простите, – тут наконец решила вмешаться в разговор молчавшая до сих пор представительница полицейского департамента, до этого мгновения только слушавшая и вдруг решившая, что для этого настал самый благоприятный момент, – что прерываю вашу беседу, но мне кажется, или мы все, здесь присутствующие, связаны одним замыслом?