За двадцать восемь лет их совместной с Николаем жизни, она так и не познала удовольствия пользоваться элементарными удобствами, не выходя из дому. В туалет она ходили в нужник, построенный еще в первые годы совместной жизни, как временное решение насущной проблемы, а мыться раз в неделю ездили в баню. Обещания мужа так и остались обещаниями. Устав бороться с этим, Марь Ванна смирилась и даже как-бы успокоилась, а все потому, что большую часть времени проводила на работе в интернате, там и наслаждалась удобствами.
Свободное от еды время она проводила на большой обзорной площадке верхнего яруса, где ей открывались фантастические красоты глубокого космоса: большие и яркие звезды, кометы, болиды, ослепительные рукава далеких галактик, все это ежедневно кружилось перед ее взором в вечном завораживающем танце.... Но, как человек приземленный и бесконечно далекий не только от астрономии, как науки, но даже от обывательского интереса к ночному небу, сейчас Марь Ванна воспринимала эту красоту чисто интуитивно, и она ее притягивала и завораживала. По тому, как быстро менялись космические узоры за окном, она понимала, что корабль летит с большой скоростью и не имела ни малейшего представления о пункте назначения. И невдомек ей было, что, собственно, сам ее корабль никуда не движется, а пришвартован в доке гигантской каравеллы, следующей в составе эскадры кораблей, выполняющих исследовательскую миссию в этой части вселенной. Ее корабль был надежно закреплен в доке таким образом, чтобы его иллюминаторы смотрели в открытую часть космоса и не захватывали в свой обзор элементы креплений. Она и понятия не имела о том, каким образом пополнялись запасы пищи на корабле, фильтровалась вода, и очищался вдыхаемый ею воздух, что в то время, пока она находилась на верхних ярусах, нижние подвергались автоматической уборке и дезинфекции, та же ситуация, только с верхними ярусами, происходила, пока она гуляла внизу. Специальные роботы-садовники поддерживали идеальный порядок в оранжерее, а мощные фильтры очищали воду в пруду. За каждым ее шагом следило бесчисленное количество камер, расставленных по всему кораблю, включая душевые и туалетные комнаты. Все ее мысли, чувства, эмоции тут же улавливались сверхчувствительными сонарами и передавались на наблюдательный пункт. Весь этот бекграунд был недоступен ни ее взору, ни ее пониманию. Всю, приключившуюся с ней ситуацию, она воспринимала, как неожиданно подаренный рай, неким могущественным покровителем. И все равно, отчаяние и страх не покидали ее ни на минуту.