– Что ты делаешь?! – всё же сумел спросить он.
Девушка села ему на колени, лицом к лицу и, проводя ноготками от шеи к груди да попутно начиная расстёгивать пуговички на рубашке, ответила:
– Играю со своей добычей.
– Но…
Снова издав какой-то животный звук, она резко навалилась на него, опрокидывая на кровать, затем ухватила запястья и поцеловала в губы.
Оказаться в такой ситуации Владыка Острова ну никак не предполагал. Однако первоначальная растерянность уже прошла, и он сумел-таки вырвать одну из своих рук. Далее сопротивляться стало легче. Тем более что Инга, видимо принимая его борьбу за страсть, мягко, словно действительно была кошкой, перевернулась на спину.
– Да… Да что же… Что же ты творишь то такое?! – заикась, сказал он и, ухватив край покрывала, суетливо попытался прикрыть её наготу.
– Не так? Я что-то не так? – с испугом спросила она. Затем её нижняя губа затряслась, и несчастная зарыдала, словно ребёнок.
– Судьба и Время! – поднимая глаза к безжалостно пурпурному потолку воскликнул Остор на родном языке. А затем, укутывая девушку в покрывало, посадил ту возле себя и приобнял таким образом, чтобы в случае чего было удобно сбежать. – Не плачь, пожалуйста. Всё так. Ты всё так.
– Тогда почему-у?
– Потому что на самом деле мы не женаты, Инга. Это было нужно только для того, чтобы легче пройти паспортный контроль.
– Чего пройти?
– Из самолёта на улицу выйти. Нам пришлось разыграть там всех.
– Как игра? – вытирая слёзы, вроде бы начала успокаиваться она, и Остор тут же обрадовался, подтверждая:
– Да! Именно… Понарошку!
Инга вдруг зарыдала ещё сильнее.
– Что? Что?! – ничего не понимая, суматочно начал вопрошать он. И девушка сумела выразить свои мысли вполне связно:
– Ты хоро-оший. Я думала, ты мо-ой. А ты – не-ет!
– Так, слушай меня внимательно, – сурово сказал Остор, решительно отодвигаясь. – Я сейчас в душ. И когда вернусь…
«И когда ты вернёшься, то обнаружишь, что она убежала. Девочка же невероятно расстроена», – вмешался Арьнен.
«И что я должен сделать? Уступить?!» – постарался как можно язвительнее подумать Владыка.
«Ну, а как леди с таким отказом жить? – усмехнулся собеседник и уже серьёзно добавил. – Мне казалось, что ты хороший политик. Неужели не можешь выдумать что-то достойное? К чему так ранить женское самолюбие?».
Выдумать? Что он мог выдумать?!
Остор растерянно осмотрелся по сторонам, и взгляд его зацепился на идущем по телевизору фильме. Новости кончились, и начался показ чёрно-белой драмы.
– Инга, посмотри на экран, – обратился он к заплаканной девушке.
– Кино.