Бар, где работал Пол, располагался в отдельном здании, построенном прямо на берегу озера. Туристический сезон закончился, и гостей почти не было, поэтому хозяин отеля пошел на уступку и предоставил помещение для свадьбы.
Пол принялся рассказывать о своей невесте:
– Она из большой католической семьи. Католиков в Бейлис-Харборе не так уж много, так что церемония венчания состоится в единственной католической церкви в городе. Большинство местных жителей лютеране, поэтому лютеранских церквей несколько, но Дойлы – очень обеспеченная и уважаемая семья. У доктора Дойла своя практика. В семье шестеро детей. Энджи – самая младшая. У остальных свои семьи, и все они живут поблизости. Так много племенников и племянниц, что я никак не могу запомнить их имена. – Он перевел взгляд на Руби, и его глаза заблестели. – Но не волнуйся, дорогая, ты всегда будешь для меня номером один.
Улыбнувшись в ответ, Руби с шумом отхлебнула кока-колы.
Пол объяснил, что собирается жить со своей молодой женой в небольшом поселении под названием Норт-Бей, в коттедже, некогда принадлежавшем ее бабушке с дедушкой.
– Норт-Бей даже не город, – пояснил Пол. – Домики, в основном летние, но место очень симпатичное. Особенно там, где стоит дом Дойлов, – на самом краю залива. Отец Энджи родом из Чикаго, но лето его семья проводила здесь. А мать из местных. Они встретились на танцах чуть ли не сто лет назад. – Перегнувшись через стойку, Пол похлопал брата по плечу. – Хочу, чтобы ты задержался здесь на некоторое время, старина. Я собираюсь утеплить дом к зиме, проложить теплоизоляцию, вставить новые окна. А еще мне нужно что-то придумать, чтобы вода в колодце не замерзала. Твой опыт, Генри, очень пригодился бы.
От этих слов сердце Сильи замерло: пусть Пол оставит брата у себя на неопределенный срок. Она возражать не станет. Черт, да пусть остается здесь хоть навсегда! Силья будет только рада, если он никогда больше не вернется в Нью-Йорк.
Однако Генри покачал головой, сказав, что в Стоункилле у него работа и обязанности.
– И какая же это работа? – рассмеялась Силья. – Строительство бомбоубежищ? Или замена петель на чьей-нибудь скрипящей двери?
Генри гневно посмотрел на жену.
– Это мои дела. А ты занимайся своими, и я буду очень благодарен, если не будешь лезть в мои.
– Что ж, Генри, хорошо. – Силья допила мартини и поднялась. – Идем, Руби. Пора спать.
Руби последовала за матерью в номер, а Генри остался в баре с братом.
Когда часы пробили два часа ночи, а муж так и не появился, Силья надела халат и, ежась от холода, направилась в сторону бара. Заглянув в окно, она увидела, как братья, почти соприкасаясь одинаковыми головами, смеются и о чем-то тихо говорят. Больше в баре никого не было.