Я развернула одно из писем и улыбнулась, поняв, что Пол писал обо мне.
10 июня 1959 года:
Ты был прав, Генри, я встретил чудесную девушку. Очаровательная, точно нераспустившийся бутон, и готова целовать землю, по которой я хожу. Ну и с готовностью отдается любовным утехам. Соблазнить ее не составило труда. Словом, я очень доволен.
25 августа:
Мы так благодарны, что ты сможешь приехать на нашу свадьбу. Энджи не терпится с тобой познакомиться. И с Руби тоже.
Еще одно письмо пришло в ноябре:
Я почти закончил утеплять коттедж. Как раз вовремя, так как холода в наших местах наступают рано. Мне нравится семейная жизнь. Энджи славная девушка. Она с удовольствием и легкостью переносит беременность. Словно создана для того, чтобы рожать детей. Узнав о том, что у нее в семье шестеро детей, я сразу понял, что из нее получится прекрасный производитель!
Я поморщилась, ибо прочитать такое о себе было не слишком приятно. Но мужчины нередко бывают грубы в беседе с другими мужчинами.
В следующем письме Пол писал о рождении Пи Джея:
Я стал отцом. У меня появился сын – Пол Уильям Гласс-младший. Уверяю тебя, имя выбирал не я. На нем настояла Энджи. Она легко перенесла роды, и теперь и она, и младенец чувствуют себя хорошо.
Я нахмурилась, почувствовав себя так, словно потерпела фиаско. Я помнила, как Пол не хотел, чтобы ребенка назвали в его честь: «У него должно быть собственное имя. Не стоит взваливать на него чужой груз».
Но я стояла на своем. Моего старшего брата назвали в честь отца, а моего отца – в честь деда. Я сказала, как важно, чтобы имя переходило от отца к сыну, ведь это означало преемственность поколений и непрерывное продолжение рода.
Пол продолжал возражать, но потом наконец сдался.
Я развернула следующее письмо, датируемое маем.
С живописью все обстоит неплохо, а вот жить здесь, должен признаться, ужасно скучно. Я чувствую себя так, словно мир вокруг меня сжался до микроскопических размеров. Знаю, ты скажешь, что это нормально, что каждый мужчина чувствует нечто подобное, обзаведясь женой и ребенком. Но я больше себя не узнаю. Словно этой жизнью живет кто-то другой, а не я.
Эти слова заставили меня поморщиться. Неужели Пол действительно так себя чувствовал, когда писал это письмо? И чувствует ли он то же самое сейчас? Если и так, то он никогда этого не показывал. Мне бы очень хотелось, чтобы он поделился своими чувствами со мной. Так что я решила непременно поговорить с ним об этом по возвращении домой.
Далее следовало письмо, датированное июнем.
Ужасно не хочется говорить этого, Генри, но я считаю, что твоя жена действительно опасна. Я согласен с твоим дальновидным решением разделить банковские счета и оформить паспорта себе и Руби. Я буду счастлив хранить некоторую сумму твоих денег у себя, если хочешь. Так что дай знать.