Не теряй бдительности, братец. Твердо стой на своем и будь начеку.
Опасна? Меня передернуло, когда я представила содержание писем Генри к Полу. Я сомневалась в том, что Пол вел переписку с Руби, но знала наверняка, что с братом он переписывался регулярно. Пол хранил письма Генри в своей студии – в металлической банке на скамье в дальнем углу комнаты. Я никогда не интересовалась их содержанием. Когда приходило письмо от Генри, я просто клала его на стол, чтобы Пол прочитал, когда придет с работы. Муж уносил письма в студию, и я забывала о его существовании. Я всегда предполагала, что в письмах содержится обычная болтовня двух мужчин, обсуждающих, например, события в мире спорта. Но, если честно, я вообще никогда об этом не думала.
Как же это глупо с моей стороны!
А вот что написал Пол в конце лета:
Генри, я совершил огромную ошибку. Правда состоит в том, что я тут задыхаюсь. Немного скрашивают мое существование удовольствия в постели. Должен признаться, что эта девчонка невероятно сексуальна. Но секс я могу получить где угодно, к тому же без всех этих обязательств.
Не знаю, как долго я еще выдержу. Этот крошечный дом и эта крошечная жизнь совершенно не по мне.
Дрожащими руками я развернула последнее письмо. Оно пришло всего несколько недель назад – 18 сентября 1960 года.
Мой муж писал:
Дорогой Генри, я наконец-то получил твое письмо.
Мы только что вернулись из церкви. Какой же все это обман. Да ты и сам это знаешь. С твоей стороны было очень умно жениться на девице, которой, в отличие от Энджи, совершенно плевать на религию. Конечно же, мы знаем, куда это тебя привело, так что, возможно, твоя женитьба оказалось не таким уж умным ходом.
Я ценю твои советы относительно того, чтобы построить собственное бомбоубежище. Ты прав: возможно, у меня появится какая-то цель в жизни, что-то помимо мазни и тягостных размышлений, – но это означает, что мне придется остаться здесь. Хотя, если честно, Генри, я не считаю, что приму правильное решение, оставшись в этом Богом забытом месте.
Я попал в западню. Женился на девушке, которую не люблю, и теперь живу жизнью, которая мне совершенно не по нраву.
Хотел бы я знать, как мне выпутаться из всего этого. Но я пребываю в недоумении. Извини, что втягиваю тебя в свои проблемы, но все, что я говорю, правда.
С любовью, твой брат Пол.
– Святая матерь божья! – выдохнула я, прислонившись к спинке кровати.
Кто этот мужчина? Эти письма писал совсем не тот Пол, которого я знала. Не тот мужчина, который всего несколько дней назад накричал на меня, а потом одарил полным любви и нежности взглядом и извинился.