– Наверное, все-таки «растиражирован» – будет неправильно – заметил я. – Наши души не являются клонами друг друга. Мы же разные.
– В том-то и дело, что разница – иллюзия. Во всяком случае, так обычно трактуется эта популярная идея. Недавно я встретил у Набокова мысль – опять-таки, в точности не передам – что любая душа может стать твоей, если ты постигнешь ее извивы. Индивидуальное «я» – это не стабильное состояние, а мимолетная форма, которую принимает бытие.
– Мне понятней другая идея, – сказал я. – Каждая душа – это замкнутый бесконечный в себе атом, как Вселенная. Не то, чтобы понятней, но привычней как-то. Я такое чаще слышал.
– С точки зрения экономии ресурсов, костина теория оптимальней, – с улыбкой вставила Маша из своего бокового отсека. Пока верхнего пассажира там не было, жены уселись за столик вдвоем. – Очевидно, что иметь бесконечное число бесконечностей – если считать каждую душу бесконечной Вселенной – бесконечно более затратно, чем оставить одну бесконечную душу на всех.
– Которая при этом верит, что она – бесконечная совокупность бесконечностей, – добавила НТ. – Но разве это не одно и то же, по крайней мере в части ресурсозатрат?
Костя воодушевился:
– Девушки, вы взяли себе удобную роль Сократа, повергающего в ничтожество софистов. Что ж поделать – чтобы вам угодить, я готов погрязнуть в софистике еще глубже. Но оставим вопрос о затратах: в экономике я всегда был слаб. Предположим, у нас также есть бесконечные ресурсы. Логично, раз у нас все бесконечное. А?
Жены не успели придумать ответ, поэтому он продолжил:
– Теория единого мыслительного пространства попросту логичнее. Зачем дробить мысль по числу черепных коробок на планете, если лучше постулировать ее единой, а индивидуальности мозги – как бы «подключенными» к ней?
– Вот, кстати, эта техногенная аналогия про подключенность как раз позволяет объяснить тот самый вопрос, почему мы разные, – придумал я. – Глубина подключения, уровни подключения, режимы подключения, протоколы передачи информации и тому подобное – тут можно долго фантазировать.
– Представлять себе материальное воплощение идеи совсем необязательно. Главное, что она объявляет границы между личностями …э-э …несущественными. Например, Набоков в «Себастьяне Найте» формулирует так, что можно сознательно жить в любой понравившейся душе или даже во множестве душ. Но и это – грубоватая материализация. Речь даже не о вселении, не о переходе, а о том, что нет никакой разницы в том, чтобы быть тобою или мною.
– То есть я – это отчасти ты? Или даже не отчасти, а совсем. Понятно, – я засмеялся. – Но почему же мы все-таки этого не замечаем?