Прощай! Если ты прочла это, значит, ты все-таки достала листок из ящика и навестила меня. Если, глядя на ничтожество, которым я стал, ты ощутила хоть призрак чувства утраты – знай, ты сделала все это своими собственными руками».
– Увы, но она это не прочла, – машинально пробормотал я, и как раз тут Костя зашевелился.
– Дрова, наверное, все-таки сыроваты, – сказал он, вытянув руку из спальника и роясь в груде сваленных в угол вещей. – Температура так себе. Надо готовиться к суровой зиме! Попробую утеплиться курткой… Ты еще не спишь? Читаешь? Я думал, ты давно закончил. – Он заворочался, распределяя пуховку внутри спальника. – Ну, что скажешь?
– Местами он выглядит занимательным, – заметил я после некоторого молчания.
– Заметь, что у всего этого может быть бесконечное число других объяснений, – сказал Костя, снова улегшись. – Именно что – бесконечное. Варианты, подварианты и так далее. Если хочешь, можем каждый день обсуждать новый…
– Наверное, все-таки не стоит, – улыбнулся я.
– Вот и я так думаю. Раз тебя полностью устраивает то, что, как полагает Николай, он тебе подарил, то тем более нет нужды умножать сущности.
– А если он все-таки прикидывается?
– Так как мы не смогли это доказать, придется опять-таки поверить ему на слово.
– Знаешь, – сказал я, подумав, – если хоть часть из того, что он написал – правда, то это хорошо, что они оба сгинули в небытии.
– Пожалуй. Засунь еще дровину и давай спать.
Я так и сделал.
–