Коконы обоих получали непоправимые повреждения, и тела не могли долго существовать с такими коконами. Смерть ждала обоих.
После долгих поисков маг нашёл мастера, изготавливающего поддельные старинные книги, и тот смог состарить новенький манускрипт на сотни лет. Маг водрузил копию в шкаф на место оригинала в библиотеке и немного успокоился. Даже Аника до сих пор была в полной уверенности, что эта большая толстая книга с таким красивым окладом всё так же находится в библиотеке под её присмотром.
* * *
Дирк дошёл до своего кабинета только к вечеру. Следом вошёл запылённый Ингер, весь вид которого говорил об утомительном жарком дне, проведённом за стенами замка, а на лице ясно читались мечты об освежающих водных процедурах. Целый день они провели в седле, разбираясь с проблемами большого поселения к югу от замка.
Граф устало прошёл к своему креслу, сел и расслабился. С этого места было видно окно, кусочек неба и стол Аники.
Ингер повернул задом наперёд стул для гостей и уселся недалеко от графа, устало облокотившись на спинку.
– Слушай, Ингер, ты не заметил сегодня ничего странного? – спросил граф друга. – Меня с утра здесь в кабинете посетило чувство какой-то неправильности.
– В связи с чем?
– Не знаю. Просто что-то не так было в кабинете. И ещё когда мы уходили тоже.
– Нет, я ничего не заметил. Вроде всё было как всегда. Аника вроде такая же.
– Да, Аника, как всегда…
И тут граф наконец смог сформулировать свои смутные ощущения неправильности! Он понял, что именно ему показалось необычным, выпадающим из плавной течения повседневности.
Аника! Она посмотрела им вслед. Это было обычно.
А вот то, как она посмотрела! Молодая женщина только мимоходом посмотрела на графа, а вот с любопытством и интересом на Ингера – вот это было очень необычно. Дирк привык к её молчаливым взглядам, посвященным только ему, привык, что только ему всецело принадлежит внимание этой женщины. Так было не всегда, но последние годы это было неизменно, но сегодня почему-то изменилось.
Ему стало неуютно. Чем бы ни было это вызвано – это не вызывало радости. Приятно, когда тебя любят и неприятно, когда неожиданно разлюбили. Граф некоторое время раздумывал рассказать об этом событии Ингеру или нет.
Молчание затянулось. Граф поднял голову. Барон вопросительно смотрел на него в ожидании затянувшегося ответа.
– Я понял, что мне показалось неправильным утром.
– Что?
– Аника. Она смотрела на меня не так как прежде. Кстати, и на тебя тоже.
– И как же?
– На тебя – с интересом, – Дирк внезапно развеселился. – Да, с интересом. Знаешь, так… оценивающе.