– Меня преследуют мертвецы, – сказал он. – Да, Оливия, мертвецы. Я не знаю, почему, но я постоянно их вижу. И, поверь, они не желают мне добра.
– Они разговаривают с тобой? – тихо спросила девушка, глядя в пол.
– Что? – удивился Генри.
– Они, – повторила Оливия, – эти мертвецы – они разговаривают с тобой?
– То есть тебя не волнует сам факт, что я их вижу, тебя волнует, не болтаю ли я за чаем с покойниками?
Оливия в ответ лишь уставилась на Генри.
– Ты тоже их видишь?
– Я уже говорила, что нет, – сказала девушка. – Но ты не ответил на мой вопрос.
– Нет, они со мной не разговаривают, – ответил Генри и соврал. Подумав секунду, он добавил: – Кроме дружка Джонатана.
– И что они тебе рассказали?
– Что мне пора сваливать. И для убедительности приложились лопатой к моей голове.
– Что конкретно ты видел? – спросила Оливия.
– Ты зачем спрашиваешь?
– Интересно…
– Интересно… – повторил Генри. – Ей интересно… Прости, но я снова повышу голос, потому что нервы у меня уже ни к черту. Тебе интересно?! А мне ни хрена не интересно! Меня эти долбанные высохшие дохлые мужики во главе с твоей прародительницей уже достали!
– Что ты сказал? – переспросила Оливия, кажется совсем не обратившая внимания на тон Генри.
– Ты прекрасно слышала, – ответил он. – И не говори, что я выражаюсь, как Итан. Мне наплевать на это. Здесь по-другому и не скажешь.
– Нет, – сказала девушка, – повтори, кого ты видел…
– Толпу высохших мертвецов, – более спокойным тоном сказал Генри, – и пару раз, в том числе прошлым вечером в галерее – ту самую Абигейл с портрета. В ее черном платье.
– Абигейл? – глаза Оливии загорелись интересом.
– Не знаю, почему, но эта тетка хочет меня если не убить, то выжить отсюда точно, – ответил Генри.
– Не говори так о ней, – строго сказала Оливия.
– Да что с тобой такое, Лив? – Генри свел брови к переносице. – Я понимаю, что она – твоя дальняя родственница, но она жила почти двести лет назад. А вот я живу здесь и сегодня! И эта дамочка со своими сторожевыми безглазыми церберами очень даже сильно меня сегодня напугала.
– Сегодня? – оживилась Оливия. – Где, когда?
– Десять минут назад, – сказал Генри, – в библиотеке.
Оливия подскочила с кровати и побежала вниз. Генри не спеша пошел за ней. Ему не нравилось то, что происходило, потому спешить ему было не за чем.
Оливия распахнула двери библиотеки. Тусклый свет из высоких окон освещал разбитые стекла, которые усеяли весь пол комнаты. Лишь под большой люстрой было чистое место, без осколков от лампочек, словно, когда они разлетались, здесь что-то стояло. Или кто-то.