– Ты… Почему следователь? – я задала ни тот вопрос, который планировала, но после его откровения, лучшим сейчас было закрыть эту тему Амалии на неопределённое время.
– Всё просто и логично, я с детства любил логические загадки. Брат моего прадеда был военным, и дома у нас сохранилось немало его фотографий, дневников с историями фронтовой жизни ещё во времена первой мировой. Да и «JK-corporate» когда-то начинало с госбезопасности, по правде говоря, у нас до сих пор есть контракты от МИНобороны, хотя компания ещё при моём деде поменяла вектор и стала такой, как сейчас. А ФСБ… ну даже несмотря на то, что я никогда не рвался за властью, но статус всё же поддерживал. Сейчас мне уже сложно представить себя в обычном отделении полиции.
– У нас не так плохо, как тебе кажется, такого крутого офиса с панорамными окнами нет, конечно, но и тараканы не бегают, а ещё там люди душевные.
– Так или иначе, мне всё же предпочтительнее мой большой офис с видом на Москва- реку.
– Мажор – фыркнула я.
– Да, да и не скрываю этого, а наоборот горжусь – он снова навис надо мной, заговорщицки улыбнувшись.
Его рука заскользила по моему бедру, а улыбка стала уж совсем лукавой.
– Ээээ… нет – я отбросила его руку вскакивая – на сегодня всё, я в душ и спать.
И не дожидаясь его реакции, побежала вверх в спальню в чём была, точнее ни в чём, абсолютно голой. Надо ли говорить, что Никита нагнал меня в душе, всё же снова склонив на свою сторону.
Заброшенная церковь насквозь была пропитана болью, ужасом и страданиями. Изувеченные фрески, разрушенные своды алтаря, а гротескные маски святых сейчас больше походили на костяные лики демонов.
– Что тут было? – шёпотом спросила я, ёжась от неприятных ощущений.
– Её хотели уничтожить её во времена советов, но сделали детский дом для больных чахоткой, потом тут, кажется, был лазарет для больных, рядом пытались построить кладбище и даже было несколько захоронений, а эту церковь использовать для отпеваний, но паводки затопили грунт и кладбище перенесли, а церковь долгое время была закрыта.
– Жуткое место, я не подозревала, что в черте города ещё остались такие церкви, особенно в свете современного течения политики.
– На самом деле таких объектов немало. Власти предпочитают строить новые часовни и храмы, чем вычищать и реставрировать старые.
– Да, чистка тут потребуется колоссальная, место давным-давно осквернено. Каждое место преступления фонит злом. То заброшенный завод, полный теней, то жилой дом, построенный на братской могиле, я уже не говорю про болото и старинный особняк с проклятием, в подвале которого кто-то когда-то вызывал жнецов. Сейчас вот это: осквернённая церковь.