И тут подоспел я.
– Безобразие! – я вцепился в Самсона, незаметно подсовывая ему под нос сразу пучок морковок, чтобы немного отвлечь его. – Почему вы избиваете наше животное?
– Уф-ф! – Полицейский тяжело поднялся с земли и одернул форменную куртку. – Да вы в своем уме? – воскликнул он. – Это он накинулся на меня.
– Не может такого быть! – наотмашь рубанул я рукой. – Самсон – само спокойствие и уравновешенность. Он бы никогда себе этого не позволил. Вы его чем-то спровоцировали, – продолжал я наступать на полицейского.
– Я? – поразился тот, невольно отступая от подобного напора. – Да вы в своем уме? Я здесь по долгу службы! Поступили жалобы…
– Вы мне баки-то не забивайте! Жалобы у него, видишь ли. Самсон очень нежное животное с крайне ранимой психикой.
– Да я…
– Попрошу ваши документы!
– Вот, – полицейский покорно вытащил из внутреннего кармана корочку, развернул и сунул мне под нос. Он все еще никак не мог сообразить, что следует предпринять. Возможно, никто ни разу за всю его карьеру не позволял себе так с ним разговаривать.
– Чего вы мне их в нос тычите? Я вам не дальтоник! То есть, не близоглазый недоумок… Короче, вы поняли.
– Я пока еще ничего не понял, – признался полицейский, убирая корочку в карман. – Ваша свинья…
– Самсон.
– Да-да, свинья…
– Самсон! – рявкнул я, отчего у полицейского фуражка сбилась набекрень. – Вам лично понравится, если вас будут называть свиньей?
– Но это же свинья! – указал на вдохновенно жующего хряка полицейский.
– Возможно! Но это не дает вам права оскорблять его.
– Постойте, какое оскорбление?!
– Нет, это вы постойте! Что за беззаконие с произволом? Нельзя уже в парке домашнее животное спокойно выгулять. Кабан паршивый, свинья.
– Я бы вас попросил…
– Не надо меня просить!
– Я…
– Вы! Именно вы! – продолжал я наседать на полицейского. – Именно на вас я напишу жалобу. Да, да. Никакого порядка в городе. Здесь черт-те что творится, а вас нет. Вас никогда нет, когда вы нужны, а вот как мусорному баку чем не потрафишь или телевизор грохнешь…
– Какой еще телевизор? – наморщил лоб полицейский.
– Никакой. Так, к слову пришлось.
Хряк сыто рыгнул и закатил глаза.
– Видите? У него шок! – указал я пальцем на разомлевшего свина, благодарно привалившегося к моей ноге. – Несчастное животное.
– Уи-и, – вяло подтвердил Самсон и помотал головой.
– Какое безобразие! Я буду жаловаться. Я вас запомнил. Я все запомнил, так и знайте! Пошли, Самсончик. – Я схватил хряка за ухо, потянул за собой и прошипел: – Да пошли же ты быстрее, пока дядя не очухался.
Самсона долго уговаривать не пришлось. В его бездонном желудке приятно ворочалась морковка, и хряка тянуло поваляться на мягком сене в родном сарае.