– Вы свободны, – обернулся к нему лейтенант и опустился на единственный в камере стул. Положил планшет на стол.
Охранник сдержанно кивнул, вышел и затворил за собой дверь. Гулко хлопнуло, но скрежета замка я не услышал.
– Ну-с, Васильев, – лейтенант оценивающе поглядел мне в глаза, – что же это вы так? Вроде бы порядочный человек. С виду.
– Так получилось, – вздохнул я и потупил взгляд, принявшись перебирать складки на грязных шортах пальцами. – Выпил я лишнего.
– И часто вы так… лишнего? – Лейтенант протянул руку к планшету и нажал кнопочку. Экран планшета засветился.
– Очень редко, – тихо отозвался я. – Можно сказать, почти никогда.
– Измордовали трех полицейских при задержании, так? – спросил лейтенант, пробежав по строчкам невидимого мне текста.
– Так. – Спорить тут не имело смысла. – Но один из них пнул меня в бок!
– Пнул? Вас? – тонкие брови лейтенанта вздрогнули и несколько надломились.
– Именно так, – кивнул я в подтверждение своих слов.
– То есть, вы хотите сказать, превысил свои полномочия при задержании? – уточнил лейтенант, тыча в экран пальцем.
– Я не знаю, превысил или нет, а только как было, так и говорю. Взял и пнул меня своей туфлей, – меня почему-то взяла злость.
– Спокойнее, – осадил меня лейтенант тяжелым взглядом. – Значит, пнул вас туфлей.
– Именно.
– Это той, которой вы его потом били?
– А чего он? – шмыгнул я носом.
– Ясно. Разберемся. А других за что?
– Мешали бить туфлей, – буркнул я и отвернулся к стене.
– Понимаю. – Лейтенант что-то записал в свой планшет. – Вы признаете, что совершили противоправный поступок?
– А чего признавать, если и так все ясно?
– Признаете или нет? – с нажимом повторил свой вопрос лейтенант.
– Признаю!
– Хорошо. Очень хорошо. – Лейтенант сделал соответствующую пометку в планшете и опять уставился на меня своими пронзительно-синими глазами. – С этим вопросом все. Теперь поясните, почему вы хотели совершить акт суицида.
– Чего-о? – протянул я, уставившись на лейтенанта.
– Акт суицида. Выпрыгнули в окно третьего этажа своей квартиры по адресу…
– Простите, как вас зовут? – перебил я лейтенанта. Свой адрес мне и без него был известен.
– Трофимов, – немного растерялся тот. – Лейтенант Трофимов, следователь…
– Так вот, лейтенант Трофимов, я похож на законченного идиота?
– Не очень, если честно, – пожевав губами, неуверенно отозвался тот.
– А зачем мне тогда заниматься самоубийством?
– Это лучше вы мне скажите, господин Васильев, – опомнился лейтенант и решил вернуть себе инициативу в допросе. Но мне пришлось по душе, что я опять вдруг стал господином Васильевым – неплохой знак.