– Что? – не вытерпел я длительной задумчивой паузы.
– В общем, спасибо тебе. Мы подумаем.
– Вы чего, обиделись?
– Глупости, – отмахнулся Степан. – На правду нельзя обижаться.
– Нет, почему же! Очень даже можно.
– Правда может обидеть исключительно глупца. Умный же намотает ее себе на ус, – Степан поднялся из-за стола. Остальные остались сидеть, только надели на головы ранее висевшие у них на шеях эфорамки – подобия гарнитур с распушенными веером по ободу электродами. – Пошли, я тебя провожу.
– Разве это все? – не поверил я своим ушам.
– Пока да. Подумать следует и нам, и тебе.
– В таком случае я найду выход сам, – ответил я несколько резковато на мой взгляд и поднялся со стула. – Всего доброго!
Мне было совершенно неясно, что произошло. Может, чего не то сказал? Или обидел ненароком честную компанию? Но чем и когда? А может, у них манера такая разговаривать? Только вот непонятно, зачем меня Степан привел на собрание. На ум пришла строчка из стихотворения: «По городу слона водили, как видно, на показ…» Может, я у них нечто вроде манекена или испытательного стенда для отработки неведомых мне технологий? Глупо. Хотя, кто их, «бобров», разберет, что у них на уме…
Я сидел на поросшем травой бугорке на краю широко раскинувшегося картофельного поля и одними глазами следил за тремя роботракторами, убиравшими урожай. Мне было грустно и скучно. Глупо вышло с «бобром». Ну кто меня за язык тянул? Сидел бы себе, помалкивал, так ведь нет, нужно все выложить как на духу. Пусть бы забавлялись себе мужики, играли в справедливых разбойников. А что вышло? Приперся какой-то недоучка, разнес в пух и прах всю их стройную теорию, растоптал идеалы, сорвал с них розовые очки. Да, нехорошо получилось…
Сидящий рядом со мной Самсон, невесть каким образом вырвавшийся из-за усиленного железными трубами и сеткой рабицей забора, поводил носом и щурил на солнце красноватые глазки.
– Ну что, свин, – похлопал я его по упитанному боку, – опять мы одни остались?
– Хр! – возмутился хряк. Именно возмутился. Я уже почти научился распознавать его настрой по интонациям.
– Но ты же свин. Разве не так?
– Уи-и!
– Француз, тоже мне! – фыркнул я. – А ты видел, ребята-то борются с Айем и при этом консультируются с ним? Нет, серьезно!
– Хрю? – не поверил Самсон.
– Можешь не сомневаться, я собственными глазами видел у них эфорамки. Не для заказа же пиццы они их нацепили.
Хряк презрительно хрюкнул. Похоже, он был абсолютно со мной согласен.
– Хотя, кто их, философов, разберет.
Я покопался в кармане штанов и достал несколько тощих морковок, что выдернул из огорода, разбитого у дома «бобров». Одну я протянул хряку – тот в сомнении повел пятачком, но подношение принял. Еще одну я тщательно протер и впился в нее зубами.