– Но?..
– Также в уплату за мою работу тебе надлежит внести четверть коровьей туши – треть мне и две трети справедливейшему Шарифбеку, – ходжа обернулся к кази и почтительно склонил голову, приложив ладонь к груди.
– Справедливо, – согласился Шарифбек, облизнувшись. – Тут я с тобой полностью согласен.
– О Шарифбек! – воскликнул, падая на колени, Сахоб.
– Все, иди! Да не забудь принести нам с кази шашлык, слышишь? Что касается этого босяка…
– Он может идти, Шарифбек, поскольку ни в чем неповинен.
– Мда! – только и сказал Шарифбек, которому хотелось положить в свой карман часть назначенной Насреддином суммы. – Ты можешь идти. И ходжа, налей мне, наконец, чаю!..
Жалобщики валили без остановки целый день, и уже к вечеру ходжа изнемогал от усталости, а от глупостей, которые ему приходилось выслушивать, у него кружилась голова, но «больной» Шарифбек никак не мог остановиться. Гора мешочков с деньгами росла у его ног, и он уже давно позабыл о причине, по которой решил сделать Насреддина кази. Он едва не визжал от счастья, когда ходжа вытаскивал деньги из очередного проигравшего дело просителя, которыми сегодня оказывались исключительно люди из числа обеспеченных и даже богатых. Такого прибыльного дня у него давно не было, если вообще когда-нибудь был. Но наконец и Шарифбек пресытился, устало завозился на подложенных ему под бок мягких подушках и дал отмашку закрыть двери.
– Все, на сегодня достаточно! – сказал он усаживаясь.
Двое стражников закрыли двери перед носом очередной пары торговцев, и в комнате воцарилась тишина.
– Ты удивил меня ходжа. У тебя явные способности к работе кази.
– Рад был вам помочь, уважаемый Шарифбек, – Насреддин спустил затекшие ноги с возвышения, размял их и засобирался домой. Потуже затянув пояс халата, он наклонился и стал складывать мешочки с деньгами себе за пазуху. Шарифбек сначала онемел, глядя, как быстро убывает приличная гора денег, но потом очухался, не на шутку забеспокоившись.
– Постой, ходжа, что это ты делаешь?
– Я беру свою часть дохода. Ведь это я вершил правосудие, а не вы.
– Но не много ли ты берешь? Все-таки я назначил тебя кази, значит, и мне причитается… э-э… часть денег.
– Разве я спорю с этим? – ходжа засунул еще один мешочек за пазуху, а остальные ногой подвинул к кази. – Вот ваша доля!
– Но здесь же меньше, чем ты взял себе! – охнул Шарифбек.
– Разве может быть иначе? Большую часть работы выполнил я, выходит, и денег я должен получить больше. Впрочем, – ходжа засунул руку за пазуху и вынул последний мешочек, – вы правы. Вот вам за то, что устроили меня кази.