– Прости, Хасан, – кази стянул с головы чалму и отер ей лицо, – я ничего не могу для тебя сделать. Он прав.
– О пощади меня, ходжа! – взвился Хасан, вцепившись в полы халата Насреддина.
– Как? Ты, всесильный мираб, просишь пощады у меня?
– Пощади и проси все, что хочешь! – гнусаво завыл Хасан, неистово дергая халат. – Я не хотел, шайтан попутал, клянусь!
– Мулла, что ли?
– Он, он. Его была идея, – всхлипнул мираб и обмяк. – Мне бы до такого никогда не додуматься. О ходжа, требуй, я все исполню.
– Хорошо, – кивнул Насреддин, выдирая халат из рук мираба. – Ты напишешь дарственную, по которой передашь реку и землю присутствующим здесь людям.
– Что? Опять дарственная? – вскричал Шарифбек.
– Простите, кази, но у нас мировая. Но смотри, Хасан, если ты откажешься, то дело будет возобновлено.
– Да будет так, – быстро проговорил кази, которому не терпелось покончить с крайне неприятным делом. К тому же у него просто не повернулся бы язык отправить своего друга к палачу. – Если ты нарушишь условия, которые выдвигает ходжа…
– Я понял, я все понял! Я все сделаю! – затараторил трусливый Хасан.
– А ему, – палец кази уперся в застывшего посреди комнаты мельника, – всыпьте тридцать палок по пяткам.
– А-а! – закричал в ужасе мельник, но двое стражников, стоявших наготове, мгновенно подхватили его под локти и вытащили вон из дому.
– А мука? – спросил Насреддин.
– Какая еще мука?! – надулся Шарифбек.
– Мука, что была украдена у людей.
– Э-э, пусть забирают. Все, уходите! – Шарифбек устало откинулся на подушки и закрыл глаза.
– Благодарю, о справедливейший, – поклонился Насреддин, а с ним и остальные, кто был в доме. Старательнее и яростнее всех склонял голову Хасан, стоявший на коленях, так, что едва не разбил себе лоб.
Когда дом опустел, кази открыл глаза и обвел взглядом комнату. Наконец-то гадкий Насреддин оставил его в покое! О всевышний, какое блаженство заключено в тишине и отсутствии этого нечестивца. И впервые кази задумался, а не послать ли все к дьяволу, уединившись где-нибудь в укромном тихом уголке. В конце концов, за многие годы кази Шарифбек скопил приличную сумму денег, которая позволит ему безбедно дожить до самой старости, не думая ни о чем. Решено! Завтра же он пошлет прошение казикалану прислать на его место другого кази, и пусть тот разбирает с Насреддином, если ему будет угодно.
При мысли о райском уголке вдали от Насреддина Шарифбек почувствовал, как его душа вновь наполняется сладостной легкостью, а счастье начинает переполнять его. И это было так восхитительно, что Шарифбек крепко зажмурился, боясь спугнуть удачу. Да, именно так он и поступит завтра. Впрочем, почему завтра, а не сегодня?