Она дала ему адрес Яна Фишхофа.
Мясистые пальцы Мунка танцевали по клавиатуре, пока он насвистывал мелодию из «Mamma Mia».
— Что-нибудь еще? — спросил он.
— Да, найди все, что сможешь, о Томе Мазореке. — Элоиза продиктовала его идентификационный номер. — Он погиб в 1998 году в результате несчастного случая на Фленсбургском фьорде, и мне нужно знать, кем он был, где работал, каково было его семейное положение. Все, что угодно, что окажется в доступе.
Мунк кивал и печатал.
— Искать. Искать, — проговорил он. — А зачем это все?
— Да, вот об этом тоже пара слов. — Элоиза обернулась. Никто из других журналистов, казалось, не замечал ее присутствия.
Она снова повернулась к Мунку:
— Не говори ничего Бетгеру.
Левая бровь Мунка изогнулась дугой. Он откинулся на спинку кресла и легонько постучал кончиками пальцев друг о друга.
— Ага, так. Тут какая-то драма?
— Нет, драмы нет, но Могенс теперь шеф, а это меняет правила игры. Так что будем работать в стиле ниндзя, хорошо? Абсолютная тишина!
Мунк вытянул губы и закрыл их на замок невидимым ключом.
Элоиза поцеловала его в лоб и вышла из редакции.
9
Треугольные бутерброды стояли в ряд в холодильнике в «Pret-a-Manger» в аэропорту Копенгагена. Элоиза взяла один с ветчиной и сыром и встала в очередь к кассе. Она расплатилась, положила бутерброд в сумку и уже направилась к выходу, когда зазвонил телефон. Она вытащила его из кармана одной рукой, потому что другой тащила за собой чемодан на колесиках.
Это было сообщение от Мунка.
Элоиза остановилась посреди оживленного терминала и открыла сообщение. В нем было три ссылки, и она нажала на первую. Там было свидетельство о смерти Тома Мазорека — то самое, которое она сама нашла в сети. По следующей ссылке открывалась карта Ринкенеса, где Мунк отметил последний адрес проживания Мазорека, а по третьей — краткое описание его трудовой деятельности.
Взгляд Элоизы заскользил по тексту.
С 1985 по 1988 год он работал носильщиком в больнице Сеннерборга. Следующие несколько лет проработал на кирпичном заводе в Эгернсунде, а после этого в течение долгого времени его доход никак не регистрировался. Во всяком случае, Мунк ничего не смог найти, даже государственных пособий. Также отсутствовал адрес проживания в 91-м и 92-м годах, но в январе 1993 года Мазорек снова появился в системе, и до самой своей смерти часть времени он работал на скотобойне Бланса, часть — занимал неопределенную должность на некоем «Бенниксгорде». Последние пять лет своей жизни он прожил в Ринкенесе.
Элоиза подняла глаза и стала смотреть в зону дьюти-фри, ни на чем конкретном не фокусируясь.