Герда работала психологом-реабилитологом в Вооруженных силах и ежедневно бывала в казармах Сванемеллен. Несколько раз ее саму посылали в зоны боевых действий.
— Да, все так делают, когда им предстоит уезжать, — сказала Герда. — Те разы, что я бывала в Афганистане, я писала прощальные письма и тебе, и Лулу, и маме. В свое время, конечно, и Кристиану тоже.
— О чем пишут в таких письмах?
— Это очень разнится от человека к человеку. Я обычно писала о том, как сильно люблю вас и что вы не должны слишком убиваться, если я не вернусь домой. В письмах к Кристиану я еще писала вещи, которые… ну ты знаешь, вещи, которые я на тот момент не хотела уносить с собой в могилу. Все недосказанное. Тайное.
Элоиза медленно кивала.
— А почему ты спрашиваешь?
— Я подумала, что людям бывает необходимо облегчить сердце перед смертью.
— Ты имеешь в виду, признаться в чем-то сокровенном?
— Да, или… — Элоиза колебалась. — Исповедаться в своих грехах. Похоже, Ян нуждается в отпущении.
Герда нахмурилась.
— За что же?
— Не знаю. Может быть, это то, о чем ты говоришь: недосказанное, тайное. По крайней мере, мне кажется, что что-то в его прошлом осталось непроработанным, и я хотела бы попытаться облегчить для него это бремя. Плюс… — Элоиза пожала плечами, — ты же меня знаешь. Я должна выяснить, в чем дело.
— Хм, — произнесла Герда с таким видом, словно собиралась высказать все накопившиеся мысли. — Будь осторожна, ладно?
— Я всегда осторожна.
— Да, но все же. В течение нескольких месяцев ты все сильнее привязывалась к человеку, который годится тебе в отцы и на которого ты, можно так предположить, проецируешь свое собственное прошлое и свои собственные непрожитые чувства.
— Да, да, — сказала Элоиза, борясь с желанием закатить глаза. — Я знаю, как это выглядит, и, конечно, ты права — действительно права! Но дело в том, что… — Она глубоко вздохнула и улыбнулась. — Он просто так мне полюбился! И мне просто нужно убедиться, что я не ошибаюсь в нем.
Герда открыла рот, и на мгновение показалось, что она хочет сказать еще что-то, но она промолчала и сжала губы.
— Хорошо, — кивнула она.
— Хорошо, — сказала Элоиза тоном, который давал понять, что этот вопрос не обсуждается. Сегодня она бы не вынесла сеанса психоанализа.
— Так куда, ты говоришь, ты едешь?
— Я скоро вылетаю в Сеннерборг, чтобы…
— В Сеннерборг?
— Да. Ян родился и вырос в Южной Ютландии, — сказала Элоиза.
— А Томас сейчас живет не там же?
— Какой Томас?
Герда снисходительно улыбнулась.
— Какой Томас? Ну ты даешь!
— Ты имеешь в виду О'Мэлли?
— А что, есть другие?