«Черная Жемчужина» теперь казалась крохотной песчинкой, вертящейся волчком посреди разверзшегося ада. Молния ослепила вспышкой, удар грома раскатился по небу. Огромная волна нырнула под киль судна, поднимая его на высокий гребень. Меня сбило с ног. Рука вцепилась в решётку порохового погреба. Нахлынувшая гигантская волна ударила по спине и припечатала к палубе, холод пробрал до дрожи. Бежать в каюту! Исчезнуть из этого ужаса! Страх смерти сковал душу ледяными тисками и заставил действовать. Но не успела я встать, корабль дал крен: палуба стала покатой, словно крыша. Я заскользила по мокрому деревянному настилу, отчаянно мельтеша руками в попытке зацепиться за что попало.
Удар в спину вышиб воздух из лёгких и помутнил разум: фальшборт остановил падение. Истерика брала верх над рассудком. Не дожидаясь, пока взгляд сфокусируется, а палуба снова примет горизонтальное положение, я поползла к трюмному люку по леерам, как по неправильной лестнице. Черное кипящее водное месиво жадно бурлило внизу, словно ожидая, когда ограждение проломится подо мной, и тело рухнет в пучину. Волна окатила с другой стороны. Я вжала голову в плечи. Мокрые пряди липли к лицу, мешали видеть. Корабль выровнялся, палуба приняла привычное положение. Встать удалось не с первой попытки: голова кружилась, тело не слушалось, а спонтанные движения путались.
Едва я поднялась, с губ сорвалось грязное ругательство: перед кораблём разверзлась огромная водная яма, бушприт судна нырнул вниз, и в следующий миг стена воды высотой с мачту обрушилась на нас. Заскользило, замельтешило, завертелось всё вокруг: волна подхватила меня, как безвольную крохотную букашку и поволокла к противоположному фальшборту. Крик разрывал грудную клетку, вода попала в нос, в горле запершило от соли. Мелькнувший перед глазами борт кувыркнулся и остался позади. Воздух засвистел в ушах. Страшное осознание пришло мгновенно: я падаю за борт. Перед глазами уже мелькнула ужасающая картина: волны сходятся над головой, я камнем иду ко дну, и смерть медленно выдавливает душу из тела. Но чья-то рука вцепилась в воротник, не позволив мешком рухнуть в море. Ткань затрещала, жилет больно врезался в подмышки. Я замельтешила ногами в попытке найти опору. Глаза щипало от изрядного количества морской соли, слёзы на щеках смешивались с хлёсткими струями дождя. Обмякшее тело затащили обратно на палубу. Не успела я глубоко вдохнуть, капитан Джек Воробей снова схватил меня, вернее, бесцеремонно взвалил на плечо, словно мешок, и куда-то потащил. Пальцы вцепились в его рубашку, как в последнее, что могло спасти. Даже если бы на нас надвигался сам кракен, отпустить его было бы не в моих силах. Двери под капитанским мостиком раскрылись перед нами, и Джек повалил меня на пол своей каюты; я даже не вскрикнула.