— Не вижу ничего особенного. Что там?
— Та-ам, — кровожадно протянула я, отступив на полшага назад, — моя маленькая месть! — и со всех сил толкнула Джека в спину; тот нелепо взмахнул руками и не удержав равновесия, приземлился лицом прямо в лужу грязной жижи, что была заботливо укрыта листьями. Не рассмеяться сделалось невозможным, и мой смех зазвенел на все окрестности. Затрещала какая-то птица, словно бы присоединившаяся к хохоту. Джек раздосадовано приподнялся, возмущённо отряхнулся, как сброшенный в воду кот и оттёр с лица часть грязи. Вся его передняя часть была вымазана в бурой жиже похлеще, моё платье до стирки. Не дожидаясь праведных возмущений, упрёков и вопросов, я вприпрыжку понеслась к озерцу, ухахатываясь до боли в животе. «Так тебе и надо, пташка! За свои деяния в конце концов приходится платить!»
Озеро поприветствовало меня дружелюбным блеском, как старый друг, тоже наблюдавший за розыгрышем. Я устроилась на излюбленном гладком камне, взяла с земли веточку и стала водить её концом по поверхности воды, наблюдая как расходятся извилистые волны. Почти сразу же из леса вышел Джек, фыркая, отряхиваясь и бурча себе под нос наверняка не очень лицеприятные реплики. Его фигура, высившаяся надо мной, закрыла солнце, но я лишь снова хохотнула, увидев с ног до головы перепачканного пирата.
— Если ты думала, что мне понравится подобный сюрприз — точно сумасшедшая, — буркнул Джек. Я спокойно выдержала слегка грозный взгляд. Палочка полетела в воду, и я поспешила ответить:
— Как и ты, — я закусила губу, сдерживая новый подбирающийся приступ смеха. — Ты не очень беспокоился, когда напялил мне на волосы вывалянную в грязи шляпку. Так что око за око, капитан! — Джек несогласно цыкнул и мотнул головой.
— Один, глядя в лужу, видит в ней грязь, а другой — отражающиеся звёзды, — с присущим мудрецам спокойствием произнёс он.
— Вот как? — расхохоталась я. — Что-то ты не очень обрадовался, когда угодил своей симпатичной мордашкой в эти самые звёзды…!
Воробей раздражённо подвёл глаза к небу и сделал шаг ко мне. Но в этот самый момент нависающий над водой кусок берега обвалился под удвоенным весом. В воду полетели мы оба, звонко вскрикнув и оказавшись с головой под тёплыми ласковыми волнами. Начавшее было обсыхать платье вторично вымокло — сухой нитки не осталось. Несколько из устилавших дно камешков подлетели в воде, когда я упёрлась в них пяткой, чтобы облегчить всплывание. На поверхность мы с Джеком Воробьём вынырнули синхронно, отфыркиваясь, откашливаясь и отплёвываясь. Вода смыла часть грязи с капитанского лица и теперь стекала струями с густых волос. Несчастный, уязвлённый вид капитана вызвал смешок. Я отлепила от лица мокрые пряди волос и убрала за спину, интенсивно моргая чтобы убрать с ресниц капли воды. Насупившийся Джек грустно дёрнул усами и вытер рукавом остатки грязи с лица. Постепенно кашель перешёл в смех — отчасти нервный, отчасти счастливый. Постепенно к хохоту присоединился и Воробей — возможно, мой смех оказался настолько заразительным, а возможно, его забавила сама ситуация. Странная лёгкость и радость переполняли душу, когда мы оба, насквозь промокшие, стояли в воде, и смотрели друг на друга. Словно близкие родственники, словно давние друзья. В развернувшейся сцене было нечто… семейное, беззлобное и радостное, что хотелось петь и пускаться в пляс. Вместо этого я сделала шаг к Джеку — он поднял брови домиком и комично улыбнулся. Воцарилась тишина. Птицы замолкли и даже шум водопада не будоражил слух. Всё ушло на второй план. Только мы двое посреди лесного озера глядели друг другу в глаза. Но через несколько секунд я подорвалась на месте и плеснула в Джека водой. Тот инстинктивно прикрылся локтем и издал преисполненное негодования восклицание.