– Жениха? – удивилась Бенита. О том, что юная баронесса помолвлена, напарники слышали впервые.
– Руки Эрики попросил один алхимик, а дядя дал согласие. Жених не аристократ, ну так и она из народа. Никакого мезальянса, жених постарше… Зато хоть совладать с ее характером сможет. При бароне Эрика согласилась, даже платок жениху вышила, но мне призналась, что лучше умрет, чем станет его женой.
– И как зовут этого достойного господина? – уточнил Квон.
– Петри Торфяник, – вместо невесты ответил Руан. – Вы зря иронизируете. Я с ним общался, он очень серьезно настроен.
Бенита и Квон переглянулись – таких совпадений не бывает.
– Узнаете платок? – Детектив вытащил из кармана найденный в вещах Торфяника платок и положил его перед Азель. Девушка повертела вещь в руках.
– Да, я помню вышивку… Эрика вышивала платок Руану. Баронесса заметила, и Эрике пришлось сделать вид, что платок для жениха. Баронесса еще очень удивилась, что грифон в терновом венце, а не в короне. А откуда у вас платок?
– Не знаю, как вы отнесетесь к этой новости, но Петри Торфяник мертв.
Азель охнула, прижав пальцы к губам. Если она играла, то очень убедительно.
– Что с ним произошло? – хмуро спросил Руан.
– Сердечный приступ.
– Стража обычный приступ расследовать не станет.
– Я и не говорил, что он обычный, – не стал вдаваться в подробности детектив и продолжил расспросы.
Бенита же задумалась над словами Азель. Вдруг Эрика ненавидела Петри так сильно, что решила отравить? Доступ к «спящей красавице» у нее был, девушка вполне могла угостить жениха сладостями ручной работы, добавив оригинальную приправу. А затем отравиться сама, чтобы снять с себя подозрения. Только провернуть это в одиночку у нее вряд ли бы вышло. Либо имелся сообщник, хорошо разбирающийся в наркотиках, либо сам Петри поведал заинтересовавшейся алхимией невесте детали дозировки, себе на беду. Надо бы еще раз встретиться с Эрикой и позвать Квона, менталист наверняка поймет, говорит ли баронесса правду.
Бенита почувствовала легкий толчок в бок и очнулась от размышлений.
– Спасибо за содействие. Большая просьба: никуда не уезжайте в течение пары недель. Или уведомите местную стражу, если надумаете, – закруглил разговор Квон, убирая артефакт.
– Хорошо. Мы никуда не собирались. Целитель посоветовал Азель морской воздух, поэтому мы планируем обосноваться в Фелтоне на год или на два.
Убедившись, что их никто больше не обвиняет, Руан перестал огрызаться и оказался вполне приятным собеседником.
Выходила Бенита из кафе с двояким чувством: с одной стороны, хорошо, что их опасения касательно причастности Азель оказались напрасными, с другой – подозревать полную дружелюбия баронессу тоже не хотелось. А если и с Эрикой ничего не выйдет? Неужели придется ждать новую жертву наркотика?