Первое время Гарт сторонился людей – ощущал себя недочеловеком, монстром, которым можно пугать непослушных детей. Его и на службу вернули затем, чтобы окончательно не сошел с ума. Оказавшись в управлении, Гарт заперся в подвале, занимаясь трупами, которым уже нечего было бояться, и выбирался только на места происшествий. Во время такой вылазки они с Соргесом и познакомились. Детектив с невозмутимым видом разглядывал растерзанный труп, в то время как его напарник освобождал желудок у ближайшей стены.
Соргес похоронил глубоко в душе тот момент, когда впервые пожал Гарту здоровую руку: на менталиста накатило такое отчаяние, одиночество и тоска, что захотелось даже не кричать – выть на одной ноте. Он же первый предложил доктору выпить после работы – не потому, что пожалел, просто знал, что в таком состоянии одному оставаться нельзя. Не терять же хорошего работника из-за стресса.
То дело об анвентском маньяке они расследовали вместе, и его получилось закрыть на четвертой жертве: Гарт заметил на левой руке убитых странные надрезы, а Соргес догадался их сопоставить и перенести на карту. Незаполненный луч звезды указал планируемое место убийства, и преступника удалось поймать над пятой, еще живой жертвой.
Не сказать, чтобы это стало началом крепкой мужской дружбы, но Гарт, по крайней мере, не выгонял Соргеса, а детектив привык пару раз в месяц спускаться в подвал, чтобы поговорить по душам. Вот и сегодня, отправив Бениту к юной баронессе Юфони, Соргес пожертвовал обеденным перерывом ради разговора с доктором.
– Работа. Жди, – не отвлекаясь от трупа на столе, кивнул ему Гарт. Голос для постороннего человека звучал жутковато и равнодушно, как у автоматона, а лицо практически не двигалось. Худые длинные пальцы в перчатках с увлечением ковырялись во внутренностях, а по помещению разливался сладковатый трупный запах – неудивительно, что в подвал старались не спускаться без крайней необходимости.
Коробка с мясным пирогом из пекарни легла на длинный чистый стол в углу помещения, а детектив присел на трехногий табурет, собираясь с мыслями. Не хотелось признаваться, но его беспокоила напарница, показавшая себя лучше, чем он ожидал. Заботила Дениш в первую очередь тем, что дело о наркотиках, над которым он корпел почти месяц, с ее приездом не то что сдвинулось с мертвой точки, а рвануло вперед со скоростью паровоза, став при этом в разы опаснее. Как удержать напарницу в стороне, Соргес не представлял – вон она как в Пустошь рвалась, он такой энтузиазм впервые видел! Не играла на публику, а действительно хотела помочь. Недаром хаврийцев считают безбашенными.