может означать компенсировать несправедливое, невыгодное положение Мэри, отдав ей преимущество перед Джоном.
Аргументы подобного рода, конечно же, сразу переносят концепцию права с человека на группу. Так что индивиды начинают рассматриваться не просто как отдельные личности, когда речь заходит об оценке их прав, но и как члены определенных групп. Некоторые из них обременены неустранимыми преимуществами, особенно белые мужчины. Но у Дворкина есть и другой аргумент. В рассматриваемом случае, как он утверждает, нет соответствующих прав. Не существует права на учебу в юридической школе, предоставляемого на основе интеллектуального потенциала. Следовательно, если права по-прежнему должны выступать путеводной нитью, то нужно перенести внимание с частного случая на всю политику. Служит ли она делу права или препятствует ему?
С помощью этих двух аргументов, по-разному применяемых и адаптируемых к возражениям оппонента, Дворкину удается избавиться от раздражающего препятствия в виде индивидуальных прав и свести все опять к «моральной теории», якобы содержащейся где-то в Конституции. Эта концепция обосновывает одно-единственное, важнейшее право, а именно на обращение как с равным. Данное право обусловливает систему преимуществ и привилегий, которые распределяются в соответствии с членством в определенной группе, а не сообразно гражданству или принадлежности к человеческому роду.
На самом деле есть доля истины в том, что у человека нет права на то, чтобы его рассматривали с точки зрения личных качеств при предоставлении пособия на обучение. Но причина сильно отличается от той, которую указывает Дворкин. Пособие является даром, и дарующий может наделять им по своей воле. Будь позиция Дворкина такой, это значило бы, что он выступает в русле великой американской либеральной традиции против убеждения, будто мы имеем право заставлять отдельных людей что-либо делать в политических интересах. Но он ни на секунду не сомневается, решая, можно ли применять принуждение. В вышеупомянутом случае школа права, безусловно, вынуждена распределять места так, как того требует политика (они, например, не могут быть предоставлены только белым или лишь мужчинам). Но подобная политика – не нормальная меритократия, которая, казалось бы, закреплена в разд. 1 Четырнадцатой поправки к Конституции США. Ибо следовать этой политике – значит создавать социальное неравенство, и «нужно с осторожностью использовать статью о равной защите законом, чтобы не лишиться равенства». Не следует допускать, чтобы наша озабоченность правами личности препятствовала политике, которая (по крайней мере согласно Дворкину) в долгосрочной перспективе приведет к большему равенству и более эффективным правам.