Но теперь передовая цепь немцев лежала всего в сотнях трех-четырех метров от залегших в оросительной канаве и за деревьями французских стрелков. Немецкая артиллерия все-таки понемногу пристрелялась, хотя нащупать огневые французской батареи так и не смогла. Но тут положение снова изменилось, командир полка прислал еще роту, уплотняя оборону на своем фланге. Казалось, теперь французы выстоят до прихода обещанных подкреплений и снова перейдут в наступление. Но солнце постепенно катилось к закату, а подкрепление все не приходило. И не могло прийти, так как французский комдив вынужден был перебросить все свободные силы против нанесших контрудар во фланг двух бригад баварской пехоты. Атаки и контратаки, неоднократно переходящие в рукопашные схватки, остановились только с наступлением темноты…
В тоже время, пока левофланговые французские армии нанесли «главный удар», в Бельгию с юга, горяча коней, ворвался кавалерийский корпус генерала д’Амада. Французские кавалеристы рвались вперед, чтобы разведать цели и численность наступающих германских армий, а также прикрыть выдвижение Пятой армии и английских экспедиционных сил, называемых в французских документах «армией W[7]». Эти армии, включавшие семь корпусов и английскую кавалерию, выдвигались вслед за кавкорпусом, чтобы создать единую линию обороны и остановить наступающих немцев на полях Бельгии.
Кавалеристы всех трех уже сошлись в скоротечных схватках, пытаясь саблей и огнем прорвать завесы, организованные противниками для прикрытия движения пехоты, а главные силы еще только подтягивались к полям сражений. За исключением, конечно, бельгийской армии, занявшей позиции для прикрытия столицы…
Колонны усталых, запыленных людей маршировали под пение по обсаженным деревьями дорогам – длинные, бесконечные, словно морской прибой, в мундирах синего, хаки и серого цвета, а некоторые еще и в красных штанах. Остроконечные каски, кепи и фуражки, отблески солнечных лучей на стволах винтовок, да нанесенные на чехлах шлемов, кепи, погонах и петлицах номера полков нарушали однообразную, напоминающую движение частей гигантского механизма картину.
Впереди их ждали жестокие бои и не менее жестокие разочарования.
Османская империя. Стамбул (Константинополь), сентябрь 1909 г.
Рокочущий звук с неба заставил командира броненосца «Булварк» кэптена Николсона и стоявшего рядом с ним адмирала Бересфорда прервать разговор и взглянуть на небо. В котором, словно необычное облако с четкими очертаниями, парил хорошо заметный серебристый дирижабль, формой напоминающий веретено.