— Ну что ты меня будто уговариваешь? Я неделю уже на работу не хожу. Правда, делаю вид, чтоб свекровь раньше времени не расстраивать, что на службу иду, а сама — в кино. Столько картин пересмотрела, аж винегрет из них в голове.
«Ай да мама! Я тоже, если школу прогуливаю, в кино хожу».
— …Представляешь, Зита, на мое место на следующий же день преподавателя взяли. Мне кажется, я там нужнее буду… Ценить, что ли, больше станут… Ну, это я уже глупости говорю.
— Ты прости, но мне было важно знать, как планировать свой отпуск.
— Так и планируй. В преподавателях там нуждаются, письмо, что хочу у них работать, я послала, вот ответа жду. Со дня на день будет.
— Том, ты такая нерешительная…
— Хватит! Пожалуйста! — попросила мама.
Тетя Зита хорошо знала, что моя мама больше всего на свете боялась подвести кого-нибудь.
— Не подведу, — сказала мама. — Свекровь только стыдно как-то оставить. Будет сидеть тут одна с пауками.
«Меня мама, значит, берет», — сообразила я.
— Главное, Кире на Алтае будет хорошо, — сказала тетя Зита. — Климат… Она такая слабенькая у тебя. И Николаю должно понравиться. Он ведь горы любит, тайгу…
Вот это да… Мне стало жарко. Я знала уже давно, что мама хотела уехать, но думала, это так, разговоры. Она у меня действительно нерешительная.
— Тебя выгнали с работы? — спросила я.
Подружки притихли. Милочка зевнула, села и стала чесать лапой живот, стукая пяткой об пол.
— Ты подслушивала? — с неприязнью в голосе спросила мама.
— Если бы подслушивала, то промолчала бы, — заступилась тетя Зита. — А чего скрывать, раз решено?
Их решение ошеломило меня. Сразу навалилось и расставание с бабушкой и со школой, и Сережа вчера чуть не утонул в моей лодке…
— Мы навсегда? — спросила я хрипло, как тогда, с Сережей по телефону.
Мама подошла и поцеловала меня. Она меня не целовала давно-давно. Но я помню тот последний раз, хотя была тогда маленькой.
— Спи, — сказала мама, — и я тебя очень, очень прошу: не говори пока ничего бабушке.
— Скоро мосты сведут, проводи нас, — попросила маму тетя Зита. — Сейчас хорошо на Неве.
«И тетя Зита с нами едет… На Алтае, наверное, много лошадей…» Я пыталась заснуть, но все думалось, думалось. «Тетя Зита будет с нами недолго, а потом мы останемся одни с мамой. И кругом незнакомые люди… Хорошо, хоть тетя Зита сначала будет с нами. Бабушка ее не любит…» Я вспомнила давно забытое, стыдное. Мама взяла у тети Зиты деньги в долг и не отдала в срок. У мамы была шуба, неказистая, но теплая, единственная вещь на зиму. Тетя Зита пришла, когда все сроки отдачи долга прошли, и сказала: «Знаешь, а я нашла покупателя на твою шубу». Мама засуетилась, покраснела и, соглашаясь, часто-часто закивала головой. Видимо, тетя Зита пожалела маму, или у нее поправились дела. Шуба осталась висеть в шкафу. Я никогда не хочу быть богатой, а если почему-нибудь придется, я буду тратить деньги, чтобы не быть жадной. Наверное, у тети Зиты так получилось случайно, просто не подумала, ляпнула, а потом стало стыдно и она передумала тогда с шубой. Все-таки она о маме заботится и обо мне говорит, что на Алтае для меня здоровый климат, хотя я не помню, когда я болела. «Сказать завтра Сереже, что я уезжаю?» И я стала загадывать: «Если диван, когда я повернусь, скрипнет в ногах, — скажу, если у головы — нет». От резкого телефонного звонка я даже не заметила, где он скрипнул.