Когда приготовления были окончены, а наги вновь заняли свои места в построении, мы тронулись с места, повинуясь легкому натяжению бечевки у нас на руках. Впереди идущие люди и не думали сопротивляться. Я же, в очередной раз мысленно похвалила себя за правильно принятое решение, и чуть призадумалась о ценности этой самой «сомнеи». Водица, напрочь лишающая живое существо собственной воли. Если верить Велерене — навсегда. Страшная штука, если так подумать.
Наша небольшая процессия, довольно быстро покинула зал, освещенный факелами, и ступила в темные, пропахшие сыростью коридоры. Все их освещение составляли небольшие чадящие фонари, редко висящие на железных крюках то здесь, то там. Вскоре кончились и они. Мы свернули пару раз, прошли еще несколько уже не обжитых, но почти таких же просторных как у крыстсов пещер, и вновь окунулись в кромешный мрак каменного лабиринта. Здесь было чуть суше. Не так пахло затхлостью, но было все так же темно, и только намотанная на руку веревку позволяла не налетать на стены, или не потеряться окончательно. Последняя мысль понравилась мне особенно сильно.
«Почему бы не взять, и не потеряться?» — я призадумалась. На самом деле шансы на успех были вполне сносные. Мы, очевидно, виляли и плутали по коридорам, часто выбирая из двух, а то и из трех уходящих в разные стороны ответвлений. Затеряться — вроде бы не проблема. Темнота, кажется, тоже играет нам на пользу, да и руки связаны лишь символически. Впрочем, и риски велики. Хотя бы потому, что физиологию нагов я представляю себе весьма смутно. Что делать если они видят в темноте? Или, к примеру, обладают способностями к эхолокации? Что, кстати, вполне возможно. Что уж говорить, о скорее всего, обостренных в таких условиях жизни, слухе и нюхе. Истратить свой единственный верный шанс на побег попусту? Ну уж нет. Этот мир нельзя назвать ни дружелюбным, ни симпатичным, но он научил меня важной вещи: иногда стоит дождаться подходящего момента, прежде чем делать что-либо. Опрометчивость еще ни разу не привела меня ни к чему хорошему.
Перешептываться с Велереной казалось слишком опасным. Смотреть оказалось не на что. Кромешная тьма располагала разве что к размышлениям, но и они то и дело срывались в какой-то депрессивный мрак, который я старательно от себя отгоняла. Одну простую истину я знала очень и очень хорошо: стоит только задуматься о безвыходности ситуации, дать себе слабину и пожалеть свою несчастную тушку, как ты уже лежишь где-то на обочине жизни сбитый грузовиком уносящейся прочь реальности. И оттуда уже выбраться ой как не просто.