— Ты плакала? — уточняет Хейл, и я приоткрываю губы, смотря на зеленоглазого.
Его взгляд тут же перемещается на них, и наступает тишина, которая длится бесконечно.
— Ладно, — быстро произносит Редмонд, заставляя нас Хейлом разорвать зрительный контакт, — ты вроде хотела поговорить?
— Да, — спокойно отвечаю я.
— Пошли на улицу.
Развернувшись, наблюдаю за тем, как Осборн уступает нам дорогу.
На улице по-прежнему прохладно, что облегчает и освежает. Присев в кресло, которое стоит на веранде, вдыхаю прохладный воздух. Не представляю, как поеду на учебу и на чем, поэтому думаю, что стоит остаться дома.
— Кто обидел тебя, Рови? — спрашивает он и присаживается на корточки напротив.
Смотрю в серые глаза и тяну листы бумаги парню. С непониманием Редмонд наклоняет голову в бок и смотрит на копию тетради.
— Ты был знаком с моим отцом?
— Стоит спросить у него, — без какой-либо эмоции говорит он.
— Думаю… он не сможет ответить.
Эта тема всегда приносит боль. Люди могут это понять, только когда смерть близкого человека коснется семейства, но никак не на словах, ведь от одной только мысли начинает жутко болеть сердце. Даже врагу не пожелаешь испытать утрату, которая всегда будет заставлять глаза слезиться.
Вернувшись на ноги, Редмонд тянет мне руку, что кажется каким-то непонятным жестом. Так еще никто не реагировал на новость о смерти отца. Принимаю руку и поднимаюсь. Редмонд не отпускает меня, пока не обхватывает ладонями овал лица. Его ладони теплые из-за чего глаза начинают закрываться. Большой палец аккуратно поглаживает кожу, пока тело Редмонда прикасается к моему телу.
— Папина дочка, — говорит он, и я открываю глаза.
Смотря в его глаза, вижу, что парень медленно наклоняется к губам. Словно под гипнозом наши губы встречаются, и в животе начинает разжигаться пожар. Как же приятно пахнет Редмонд. Его губы нежны, от чего сложно оторваться. Во время поцелуя парень медленно садится в кресло, а затем усаживает меня к себе на колени. Пришлось раздвинуть ноги, чтобы расположиться удобнее, но Редмонд не стал рассматривать нижнее белье, он даже не открыл глаза. Ощущая теплые руки на талии, вздрагиваю, и Редмонд медленно отстраняется, открывая глаза. Вот сейчас снова неудобно.
— Тебе нравится, — шепчет он, кинув взгляд на свои ладони. — Господи, как ты соблазнительно постанываешь, когда тебе нравится.
Все также смотря на свои руки, Редмонд проводит кончиками пальцев по моей шее, от чего та наклоняется вправо. Глаза закрываются, и я дышу ртом, испытывая приятность этого момента. Когда пальцы исчезают с шеи, медленно открываю глаза и вижу, что парень смотрит на меня. Смотрит так, словно видит что-то интересное и необычное.