— Это вы, Ольга Борисовна, вовремя приехали, — заявила Неля, забирая у хозяйской дочери куртку, которую та пыталась сама пристроить на вешалку. — Как раз все дома. Ужинать собираются. Давайте и вас накормлю.
Нелина многословность показалась ей непривычной. Но в целом, откуда Оле знать, какой в действительности теперь была жизнь в этой квартире.
— Спасибо, я на минут… — начала было она, но договорить ей не дали.
— Конечно, корми, — не терпящий возражений, раздался голос Влады, и она сама выпорхнула в прихожую, как всегда молодая и ослепительно красивая, в мягких кремовых брючках и реглане цвета какао с молоком. Самое простое мать умудрялась носить с царственной изысканностью. Иногда Оля удивлялась, что же такого она нашла в Надёжкине, что вышла за него замуж. Он был такой же тощий и длинный, как его младшая дочь. И говорили, что в детстве она немножко походила на него, при этом оставаясь ухудшенной копией Дианы. Отцовские черты, вклинившиеся в идеальное личико, создавали эффект карикатурности, которую она переросла лишь с годами.
— Откуда это тебя занесло, Оленька? — радостно, будто бы сейчас случилось что-то самое лучшее за долгое время, спросила мать.
— С Троещины! — хохотнула Оленька, наслаждаясь неописуемым выражением изумления, отпечатавшимся на лице Влады.
— Ну и что ты потеряла на Троещине? — сунулся в разговор профессор Надёжкин, показавшийся за спиной супруги, а потом повернулся к домработнице: — Нелли, поставьте, пожалуйста, еще приборы.
— Я не голодная! — возмутилась Оля, но Неля уже ретировалась, посчитав, что присутствовать при дальнейшей потасовке, по крайней мере, неделикатно. Проводив ее взглядом, Надёжкина тяжело вздохнула и снова посмотрела на своих родителей, ставших плечом к плечу в борьбе то ли с ней, то ли за нее.
— А мы не ужинали еще, — мягко проговорила Влада. — И раз уж ты сама пришла… Неля рыбу приготовила. И чай у нас будет с пирогом.
А потом мать неожиданно дернула отца за рукав его свитера. И он словно включился. Отец, а не рукав.
— Пожалуйста, Оля, — неожиданно просящим тоном выдал несвойственную себе реплику Борис Васильевич, чтобы затем добавить уже привычнее: — Ты опять без звонка, но сегодня хоть мама и Неля дома. Есть надежда, что закончится все полюбовно.
Его жирный намек на прошлый визит с чемоданом, заставил Надёжкину покраснеть. Будто бы в прошлой жизни было.
— В самом крайней случае, я полью вас из шланга, — попыталась пошутить Влада, но вышло довольно неловко. И, кажется, при этом она была горда собой — как же! Удалось затащить ребенка в дом!