Конечно же, особняк был шикарен. Настолько, что легко спорил богатством отделки не то что бы с довольно скромным Зимним, а даже и с блестящим во всех отношениях Большим Петергофским дворцом. И может быть, если чем и проигрывал резиденции российских императоров, так это количеством собранных произведений искусства. Ну и размерами, естественно. Но оно и понятно. Юсуповым не было нужды содержать ту бездну народа, что кормилась крошками с хозяйского стола в царских владениях.
Чтобы попасть в домашний театр, нужно было спуститься вниз по великолепной мраморной лестнице из роскошного римского – украшенного вазами, бюстами, зеркалами и канделябрами - фойе. Рассказывают, отделку этой лестницы, князь Николай увидел в одной из итальянских старинных вилл. Хотел купить, но хозяева соглашались продать ее только вместе со всем строением. Пришлось ему покупать все здание, а в Санкт-Петербург забрать только мрамор отделки. Что стало с остальной виллой история умалчивает.
Прошли, раскланиваясь с вельможами, через украшенный в стиле барокко зрительный зал, а потом по опять-таки мраморной, но теперь винтовой – поднялись на второй ярус, в ложи. Наша была та, что справа от центральной. Императорской. Не сомневаюсь, что князь Николай Борисович, на правах хозяина, устроится там же. И не преминет на протяжении всего представления внушать свою позицию регенту империи, великому князю Александру. Мне же срочно нужно было что-то придумать, как-то суметь перекинуться парой слов с Бульдожкой, до того, как случится непоправимое.
На счастье, нам с Наденькой как, в некотором роде, привилегированным гостям, в качестве гида и компании по ложе, была представлена одна из дочерей князя Николая Борисовича, княжна Зинаида. Девочке на вид было лет тринадцать или четырнадцать, но вела она себя словно бы многоопытная светская львица. С этакой вельможной ленцой поясняла нам темным суть происходящего на маленькой сцене – представляли итальянские актеры, и мы ни единого слова не понимали. Вальяжно помахивала веером, и когда Надежде стало слегка дурно от духоты, надменно приказала присутствовавшему же в ложе ливрейному слуге принести воды для ее светлости, графини фон Лерхе.
Все в один миг изменилось, стоило оркестру заиграть музыкальный финал оперы.
- Идемте, - оживилась маленькая Юсупова. – Ну, идемте же! Папенька велел непременно быть в римском зале после спектакля!
Я помог встать супруге, и потянул ее в фойе. Нервозность Зинаиды передалось и мне, или на кону было осуществление важнейшей части моего глобального плана – лишь Господу нашему ведомо. Однако же Надежду мне приходилось, чуть ли не тянуть за собой, как бурлаки тянул лямку грузовых барж на Волге.