А ведь на своих лекциях в Аничковом я много говорил о Парижском сговоре европейских банкиров в шестьдесят седьмом году, признававшем золотые монеты единственной международной формой взаиморасчетов. О том, что золотой стандарт может дать лишь временную стабилизацию валюты, и о том каким негативным образом принятие этого условия может повлиять на шаткую экономику Империи.
Дело шло к войне между Пруссией и Францией, которую мы приветствовали всей душой. Князь Горчаков, в частной беседе с Бисмарком, пообещал полную поддержку России. Берлин опасался возможного удара в спину со стороны разгромленной и униженной обязательствами выплатить существенную контрибуцию Вены, и Николай, устами министра Иностранных дел, давал понять, что Россия способна исключить эту опасность. В конце концов, зачем-то же нужна была крупнейшая в стране военная группировка в нашем Галицийском военном округе?!
Мы все, весь двор и весь Петербург, не имели и капли сомнений, что надменная Франция будет повержена. Бог уже наказал, с помощью прусских штыков, предавшую нас в середине века Австрию. Так почему Он должен был попустить приютившей террористов, убивших Царя-Освободителя, Франции?
Падение Второй Империи было нам столь же выгодно, как и штурм Вены в памятном шестьдесят шестом. Во всех смыслах! Я уже говорил об отмене статей Парижского трактата, ущемляющих интересы России на Черном море. И о колоссальных денежных вливаниях - Австрийских и Французских контрибуций водопадом хлынувших в экономику молодой Германской Империи. А оттуда - в виде инвестиций - и к нам в страну. Потому что наладить производство в России для германских промышленников оказалось существенно выгоднее, чем просто продавать нам свою продукцию.
К тому еще и небольшое изменение, которому подверглась имперская валютная система, прямо таки подталкивала иностранцев вкладывать излишки в индустриализацию России. Всего и нужно было принять биметаллическую систему, "уравнявшую" в правах золото и серебро. С одним единственным уточнением. Вывоз золота за пределы Державы был сильно ограничен. И соотношение двух металлов было закреплено на уровне один к пятнадцати с половиною. Вне зависимости от международной конъюнктуры.
В семьдесят первом Германия официально перешла на золотой стандарт, а высвобождающееся серебро решено было продать той же Франции и Австрии. Только ничего не вышло. Париж заявил о так же готовящемся переходе на золото. Цена серебра на международных рынках покатилась вниз. Пока не достигло соотношения один к двадцати одному. И лишь в России ничего не изменялось. Желающие погреть руки на "глупости" русских спекулянты привезли к нам десятки тонн белого металла. И мы действительно не прочь были его купить. Хоть в слитках, хоть в вышедших из оборота талерах или флоринах. И мы не боялись тратить на эти закупки долго и трудно накапливаемое золото. Потому что и оно никуда из страны не делось. Спекулянты быстро выяснили, что вывезти "добычу" из страны можно только контрабандой, с риском лишиться вообще всего в случае поимки. Пришлось им находить применение драгоценному металлу в пределах границ Империи.