Главный калибр боевого корабля же – нечто совершенно иное. Там следовало предусмотреть множество сопутствующих механизмов. Всякие там поворотные башни, системы поднятия ствола, и, что самое, на мой взгляд, главное – дальномер! Без этой штуки даже самая лучшая в мире пушка всего лишь несколько тонн бездарно изведенного металла!
Под это дело, я еще попросил Барановского, и прочих инженеров, размещенного в Кронверке Петропавловской крепости института, подумать о орудии устрашающих размеров. Что-нибудь вроде знаменитой немецкой «Доры». Нечто, способное угрожать пробравшимся в Проливы не дружественным кораблям. Колоссы, раз и навсегда отвадившие бы всякие там Великие Морские Державы от Босфора и Дарданелл, буде эти места попадут нам в руки. Я, как бы фантастично это не звучало, хотел, чтоб грядущая война принесла Родине пользу. В том числе и в экономическом плане. А свободный проход торговых судов в Средиземное море, к рынкам Италии, Франции, Испании, мог обернуться баснословными выгодами. Пусть и не моими личными. Черт бы с ними.
В общем, полезная вышла беседа. Потом, после, мы с Милютиным все так же спорили. Горячились даже, отстаивая свою точку зрения на заседаниях Совета министров или комиссии по подготовке к войне. Но именно что спорили. Как уважающие друг друга специалисты, желающие Отчизне добра, а не как непримиримые противники – представители противоборствующих группировок у трона Императора.
Ах, да! Еще одно! Благо вспомнил, когда гость еще не успел скрыться за порогом.
- Дмитрий Алексеевич, - окликнул я военного министра, осознанно привлекая внимание и прочих, ошивающихся у Советского подъезда господ. – Их императорское высочество просил что-то передать?
- Да-да, ваше высокопревосходительство, - смутился Милютин. – Запамятовал...
Какими-то дерганными, суетливыми движениями, словно бы опасаясь, что потерял важную бумагу, он нащупал во внутреннем кармане мундира драгоценный сверток и с легким поклоном тут же передал его мне.
- Честь имею, ваше высокопревосходительство, - мне показалось, будто бы он даже каблуками щелкнул. И тут же скрылся за высокими дверьми. А я, внутренне холодея, развернул документ. «...а по сему, нами, Регентским Советом Российской Империи, единогласно же было принято решение назначить действительного тайного советника, графа Лерхе, Германа Густавовича, Первым министром и Председателем Совета министров правительства Российской Империи, с присвоением чина вице-канцлера Российской Империи». Вот так-то! Первый шаг сделан. Теперь оставалась сущая ерунда, едрешкин корень!