Однако едва солнце скрылось за горизонтом, сиятельный император засопел, обняв маленькую вышитую подушечку. Арселия на цыпочках прокралась к двери и с облегчением выскользнула в приемный покой. Она жутко устала, у нее разболелась голова и совершенно испортилось настроение. Восторженный щебет наложниц о том, как прекрасно прошел вечер, раздражал, и в итоге Арселия попросила всех, кроме Гайды, удалиться.
Верная служанка уловила настроение госпожи, молча приготовила ей теплую ванну с маслами, помогла переодеться, расчесала спутавшиеся пряди волос и тихо удалилась, пожелав доброй ночи.
Но Арселии не спалось, перед глазами мелькали отрывки событий уходящего дня. Но более всего было тревожно из-за последнего разговора с Ульфом. А ведь им, похоже, стоило обсудить дела без лишних свидетелей и в спокойном окружении. В конце концов, полностью измучившись, Арселия встала, накинула на плечи домашнее платье и отправилась в комнату сына.
Стражей у дверей не оказалось, но сиятельная госпожа не заметила этого, глубоко погрузившись в свои мысли. В комнате было темно, Адиль спал крепко-крепко, раскинув во сне руки в стороны, кудри его разметались по белому шелку простыни, тонкое одеяло оказалось отброшено на пол. Арселия наклонилась, чтобы поднять его, когда какой-то шорох заставил ее замереть.
Чужое присутствие и исходящую от неизвестного гостя опасность она скорее ощутила, чем осознала. И отреагировала прежде, чем подумала, что это может значить.
Сила рванулась в сторону смутной тени за левым плечом мощной волной, подобной морскому валу в шторм. Смяла, закрутила, отбросила, поволокла прочь, круша все, попавшееся по дороге: ковры, стол с диванчиком, вазы с цветами. Раздался дикий грохот и сразу же следом — сдавленный человеческий крик. О каменные плиты звякнуло что-то тяжелое и отлетело под ноги женщины, в полумраке ночи блеснуло длинное острое лезвие.
Пару мгновений Арселия стояла и безмолвно наблюдала, как кинжал, оброненный убийцей, крутится на полу. “Идеальная балансировка”, — мысль была настолько неуместной, что сразу же разбила охватившее императрицу оцепенение.
В дальнем углу что-то шевельнулось, и из груды поломанной мебели начал выбираться мужчина.
— Стража! — крикнула Арселия изо всех сил, уже понимая, что не успевает.
Она пнула злосчастный кинжал к двери, но человек выхватил широкий изогнутый меч и бросился прямо к детской кровати.
Арселия словно в замедленном сне видела, как блеснули в темноте глаза незнакомца, а лицо его перекосилось гримасой ненависти, услышала, как застонал воздух, вспоротый лезвием меча. От цели убийцу отделяло не более пяти шагов, ждать помощи было неоткуда.