Спешившись, мстители стреножили коней в ложбинке, скрытой от посторонних взглядов. В последних тусклых лучах сумерек они разглядели тюрбаны часовых на вышках, но скользя среди валунов и ущелий, они были полностью скрыты от их взоров. В итоге Мишель соскользнул в глубокий овраг.
— Здесь начинается подземный коридор, — объявил он. — Дай Бог, чтобы его не обнаружил Нуреддин. Он послал воинов на поиски потайного хода, подозревая, что тот существует, хотя мы так и не рассказали этому палачу, как бежали из замка.
Франки прошли по оврагу, который становился все более узким и глубоким. Неожиданно Мишель остановился и аж взвыл. Кормак, протиснувшись вперед, нащупал железную решетку, а когда его глаза привыкли к темноте, он разглядел за решеткой вход в пещеру. Толстые стальные прутья были глубоко забиты в камень, а каменные клинья хорошо подогнаны.
Прутья располагались слишком близко, чтобы даже очень тощий человек мог протиснуться между ними.
— Они нашли туннель и перекрыли его, — простонал Мишель. — Кормак, что же нам делать?
Кормак подошел поближе и положил руки на брусья… Наступила ночь, и в овраге стало так темно, что даже глаза Кормака с трудом могли что-то рассмотреть. Огромный норманн глубоко вздохнул, схватил по пруту в каждую руку, оперся ногами о камни и обрушил на прутья всю свою чудовищную силу. Мишель с изумлением следил за происходящим. Он скорее почувствовал, чем увидел, как вспухли гигантские мускулы его спутника, как набухли вены на лбу великана, как капли пота потекли по его лбу. Камни застонали и затрещали… И только тогда Мишель вспомнил, что его спутник сильнее, чем даже сам король Ричард Львиное Сердце. А потом дыхание со свистом вырвалось из уст Кормака, и одновременно прутья уступили, словно это были простые сухие тростинки. Один вылетел, другой едва держался в гнезде, а остальные оказались сильно погнуты. Кормак охнул, стер пот с глаз, отшвырнув согнутый прут в сторону.
— Во имя всех святых, — пробормотал Мишель. — Кормак Фицжоффри, ты человек или дьявол? Я думал, никто не сможет сделать ничего подобного.
— Довольно слов, — проворчал норманн. — Давай поторапливаться, если, конечно, мы сможем протиснуться в эту дыру. Вероятно, мы встретим в этом туннеле часового или парочку, но это тот самый шанс, который мы должны использовать. Обнажи свой клинок и следуй за мной.
Внутри оказалось так же темно, как в сердце Аида. Франки пробирались вперед на ощупь, ожидая, что в любой момент могут попасть в ловушку. Мишель шел, едва ли не наступая на пятки своего друга, проклиная стук своего сердца, и удивлялся способности гиганта двигаться незаметно, так что не слышно было звона оружия.