— Хорошо, — ответил Аркот-младший. — Думаю, ты сможешь обойтись без большой поверхности, если захочешь использовать только энергию солнца. Я разработал по-настоящему эффективный солнечный двигатель. Сам двигатель не требует поглощающей поверхности, именно поэтому я хочу использовать его; он действует за счет того факта, что земля поглощает квинтиллионы единиц энергии. Я просто использовал мощность, которую планета уже поглотила для меня. Идемте.
Он провел их по коридору до своей лаборатории и включил свет. На главном лабораторном столе находился сложный аппарат из множества труб и тяжелых соединительных шин. От концевой трубки два тонких провода бежали к длинному змеевику катушки. Слева от нее находилось большое реле включения и реостат управления.
— Отец, включи реле, затем медленно поверни регулятор влево. И помни, это довольно мощная установка. Я знаю, что она не похожа на солнечный двигатель, и девять часов вечера кажутся не слишком подходящим часом, чтобы демонстрировать ее работу, но я гарантирую вам результат, и даже больший, чем вы ожидаете.
Доктор Аркот подошел к управляющим элементам и включил реле. Свет немного потускнел, но оживился тут же, а в другом конце комнаты раздался низкий, устойчивый гул, как только большой трансформатор принял нагрузку.
— Ну, судя по звуку этого десятикилловатного трансформатора, мы должны получить от него потрясающее количество энергии. — Доктор Аркот с удивлением улыбнулся, взглянув на сына. — Я не могу судить об этой штуке, даже стоя непосредственно перед ней, но я полагаю, ты знаешь, что делаешь.
— Это лабораторная модель. Я еще не привел ее в приемлемую форму. Взгляни на провода, которые подходят к катушке. Они, разумеется, не выдержат десять киловатт.
Доктор Аркот медленно повернул реостат. Катушка тихо загудела, затем гул исчез. Казалось, не было никакого результата. Он повернул регулятор еще немного; ветерок пронесся по комнате. Доктор Аркот подождал, но когда ничего более не произошло, повернул реостат резко. На сей раз не было абсолютно никакого сомнения относительно результата. Раздался рев, словно от пятидесятифутовой аэродинамической трубы, и могучий поток холодного воздуха вырвался из катушки, словно канзасский торнадо. Внезапно ожили все свободные листы бумаги в лаборатории и безумно закружились от резкого порыва воздуха. Доктор Аркот обратным движением своей тяжелой руки переключил реле, которое с глухим стуком разомкнуло схему. В одно мгновение грохочущий рев прекратился, и только мягкий шорох воздуха все еще напоминал о разъяренной буре, которая бушевала здесь за мгновение до этого.